Для того, чтобы субъекты понимали, какие действия являются нарушением антимонопольного законодательства, а какие нет, на нашем сайте размещаются решения Комиссии МАРТ по установлению факта наличия (отсутствия) нарушения антимонопольного законодательства. С августа 2018 года на сайте эти решения размещаются в полном объеме: там описаны доводы, заявление, с которым субъект обратился, мотивы, по которым МАРТ принял то или иное решение. Каждый субъект может открыть сайт и ознакомиться с этими решениями. Это тоже элемент адвокатирования конкуренции и открытости антимонопольного органа, поскольку каждый субъект может при планировании своих действий, хозяйственной деятельности примерить уже имеющиеся ситуации на себя. Таким образом, он предупрежден о том, как он может или не может действовать.

Из всех нарушений 33% - это антиконкурентные действия государственных органов. По отношению к 2017 году их количество увеличилось, раньше в структуре их было около 11%. Но сразу хочу оговориться, что на текущий момент мы ожидаем снижения количества именно таких нарушений, потому что у нас уже действует институт предупреждений, когда в адрес государственных органов отправляем сначала предупреждение, чтобы они устранили нарушение. Если такое нарушение устраняется, рассмотрение обращения мы прекращаем. Поэтому ожидаем, что уже в 2019 году таких нарушений, признаваемых комиссией, будет меньше. Но это не значит, что самих антиконкурентных действий станет меньше, просто мы более оперативно будем такие акты пресекать и, соответственно, восстанавливать конкуренцию на рынках.

С принятием новой редакции закона "О противодействии монополистической деятельности и развитии конкуренции" количество обращений именно по закупкам существенно увеличилось. Пока у нас большинство этих обращений находится на стадии рассмотрения, есть ряд заявлений и обращений, по которым мы приняли решение, что там нет нарушений. Но в целом количество таких обращений в адрес МАРТ увеличилось.

В настоящее время на рассмотрении находятся примерно 20 таких обращений.

Хочу уточнить, что антимонопольные требования распространяются на закупки, объявленные после вступления в силу новой редакции закона "О противодействии монополистической деятельности и развитии конкуренции", то есть после 3 августа 2018 года, а также не только на государственные закупки, но и закупки за счет собственных средств и закупки в строительстве, те, которые проводятся на конкурентной основе с применением конкурентной процедуры, и не распространяются на закупки, которые осуществляются по прямым договорам.

Давайте рассмотрим на конкретном примере. Если, скажем, у нас есть такой институт, как управляющая организация. Данной организации передается в управление несколько субъектов, которые занимаются деятельностью на аналогичном товарном рынке либо оказывают какие-то аналогичные услуги, и данные субъекты подпадают под критерии, установленные антимонопольным законодательством, - вот это может быть примером обращения и необходимости получения согласия.

В первую очередь заказчик, когда определяется с тем, что он проводит конкурсную процедуру закупки (у нас в законодательстве антимонопольные требования к закупкам предусмотрены только именно при проведении конкурсных процедур, а не в случае прямых договоров), должен понимать, что он эту закупку делает с целью определения наиболее выгодной цены либо наиболее выгодных условий для осуществления этой закупки. Поэтому и требования должны содержаться именно для определения такого поставщика услуги либо поставщика товара.

Чего не должно быть в закупке? В первую очередь конкретного указания на поставщика товара либо на конкретный товар, если есть альтернативные поставщики и товары. Точно так же не должны быть сформированы квалификационные требования, под которые может подойти только один субъект либо один товар.

Исходя из практики можно сказать, что если речь идет о товаре, то очень часто прописывается, скажем, мощность оборудования либо какие-то технические параметры, под которые может подойти только один поставщик. Это все может признаваться антиконкурентными действиями при закупке. При этом необходимо смотреть, есть ли техническая особенность того или иного оборудования, которую необходимо учитывать.

Возвращаясь к делу об охранных системах, можно сказать, почему мы признали отсутствие нарушений. Потому что там действительно была техническая особенность: существует только два вида пультов управления, один пульт управления уже загружен, второй - недозагружен. В этом случае предъявлялись требования, что должно поставляться оборудование, сопоставимое со вторым пультом. Технически это было обосновано.

Так и по каждой закупке: если квалификационные и технические требования обоснованы, они могут быть в закупках. Если они сделаны специально для того, чтобы ограничить число участников, это может являться нарушением антимонопольного законодательства. Опять же в каждом конкретном случае нужно разбираться индивидуально.

Заказчик при определении технических параметров оборудования либо работы, которые будут закупаться, или квалификационных требований не должен предусматривать ограничений, которые позволят только одному субъекту либо одному товару участвовать в этой закупке. Пожалуй, это ключевое условие, которое должно соблюдаться.

Данные изменения были внесены в законодательство для формирования единообразной практики правоприменения и для того, чтобы субъекты хозяйствования понимали, какие действия относятся к недобросовестной конкуренции. Имеется запрет, связанный со смешением в глазах потребителей фирменных стилей. Смешение может получиться путем использования объектов, на которые распространяется правовая охрана (товарный знак, фирменное наименование), а также путем имитации фирменного стиля, сочетания цветов, упаковки, самого товара.

Потребитель ассоциирует фирменный стиль с определенным качеством товара. На практике достаточно часто сталкивались с имитацией упаковок продуктов питания, детских игрушек. В частности, был прецедент, связанный с тем, что на полке в магазине лежали две похожие упаковки с майонезом разных производителей. Потребитель мог перепутать данный товар. Субъекту хозяйствования было выдано предписание, он его исполняет, товар в данной упаковке из торговой сети был изъят.

Есть еще ряд иных обращений, которые находятся на рассмотрении. Мы зачастую собираем мнения экспертов, которые подтверждают либо опровергают наличие факта смешения. Часто проводим опросы потребителей о том, насколько для них та или иная упаковка "смешивается" на торговой полке.

Если говорить об эффективности тех новых положений, которые предусмотрены в законе, и о том, что можно дальше развивать, то в первую очередь надо сказать про предупреждение. Мы увидели, что эти механизмы действительно работают, они позволяют добиться того результата, на который нацелены (прежде всего это упрощение процедуры и оперативное устранение нарушений).

Сегодня предупреждения охватывают только узкий круг составов - это антиконкурентные действия государственных органов и ряд статей по злоупотреблению доминирующим положением. Мы предполагаем, что такие же механизмы предупреждения можно распространять и на иные составы, в частности, на недобросовестную конкуренцию.

Другое направление, которые мы выделили бы в части совершенствования нашего законодательства, это, наверное, освобождение от ответственности субъектов, которые добровольно сообщили о нарушении, устранили его и тем самым восстановили конкуренцию. Такие положения существуют в законодательстве Российской Федерации, в мировой практике они также используются. В белорусском же законодательстве таких положений пока нет. Думаю, что их введение у нас в стране существенно бы упростило процедуру устранения нарушений.

Также есть ряд вопросов в части возможного усиления в определенной степени административной ответственности за нарушения. С одной стороны мы говорим о либерализации, на что направлены наши механизмы, но с другой - у нас до сих пор существует ряд составов нарушений антимонопольного законодательства, по которым нет административной ответственности. В таких случаях мы выдаем предписания, и только если повторное предписание не выполнено, у нас есть основания для привлечения субъектов к ответственности. Поэтому, наверное, можно подумать об усиления мер ответственности для таких субъектов, чтобы дисциплинировать их.

В законодательстве в настоящее время нет ограничений на участие в процедурах закупки субъектов, которые располагаются по одному юридическому адресу. Точно так, как нет с позиции антимонопольного законодательства ограничений на участие в закупках аффилированных структур. Вместе с тем каждую ситуацию нужно рассматривать индивидуально. Если два субъекта, которые зарегистрированы по одному юридическому адресу, совершают действия, направленные на поддержание высоких цен либо на устранение конкурентов при проведении процедуры закупок, то это может быть нарушением антимонопольного законодательства. Обращаться с конкретными фактами нужно в МАРТ. Мы будем их изучать, запрашивать динамику участия в закупках, смотреть, как вели себя цены по определенным товарным позициям. Соответственно, признавать нарушение или его отсутствие.

Для примера могу рассказать об одном из дел, которое мы рассматриваем в текущий момент. Замечу, что решение по нему пока не принято, материалы направлены на доработку. Две компании участвовали в закупках. У одной из них квалификационные требования не соответствовали предъявленным в процедуре закупки. Вместе с тем она продолжала принимать участие в закупке, заранее понимая, что не будет победителем в этом аукционе. И торги шли до того момента, пока стоимость оказания услуги не оказывалась ниже экономически оправданной либо до победы другой аффилированной структуры, с которой они вместе шли на аукцион. Таким образом мы видим признаки недобросовестной конкуренции субъектов: устранить конкурента с этой процедуры, доведя цену до минимальной, экономически неоправданной для конкурента. В случае, если же по такой цене побеждала компания, не соответствующая квалификационным требованиям, - тогда аукцион признавался недействительным.