Мина замедленного действия: НАТО как коммерческий инструмент "евроатлантической солидарности"

Североатлантический договор, ставший учредительным документом НАТО, был подписан в Вашингтоне лидерами 12 государств (США, Бельгии, Великобритании, Дании, Исландии, Италии, Канады, Люксембурга, Нидерландов, Норвегии, Португалии, Франции) 4 апреля 1949 года. В основе принятого решения, на первый взгляд, благая идея "защиты свободы, общего наследия и цивилизации своих народов, обеспечения стабильности и благосостояния в Североатлантическом регионе". Не менее радужно выглядели и базисные принципы функционирования организации, закрепленные в соответствующих документах, – принципы демократии, свободы и верховенства права. Ретроспективный взгляд на деятельность блока, сегодня включающего уже 30 государств планеты, позволяет оценить, насколько демократичной оказалась на поверку "защита демократии" и каковы реальные движущие мотивы "евроатлантической солидарности".

"Сдерживание коммунизма"

Особый интерес представляет положение, изложенное в статье 5 договора: "Договаривающиеся стороны соглашаются с тем, что вооруженное нападение на одну или несколько из них в Европе или Северной Америке будет рассматриваться как нападение на них в целом…". По сути, речь идет об обеспечении коллективной защиты от возможной агрессии извне и минимизации индивидуальных государственных расходов на оборону.

Первоначально в качестве сферы деятельности НАТО рассматривались территории европейских стран блока, Северной Америки, акватории Средиземного моря и Северной Атлантики. Основу функционирования организации составлял тезис о том, что ни одно из государств Запада не в состоянии самостоятельно вести современную войну, а страны-участницы в сфере обороны должны подчинять собственные интересы коллективным и рассчитывать на взаимную поддержку союзников.

В 1950 году свет увидела первая стратегическая концепция НАТО, получившая известность как доктрина "сдерживания и обороны". Через два года она была переработана и дополнена, а ее суть заключалась в "массированном возмездии". Подобная игра понятиями в условиях подавляющего ядерного превосходства Запада стала очередным элементом информационно-психологического воздействия. В 1952 году в состав НАТО вошли Греция и Турция, что позволило в очередной раз пересмотреть концепцию блока. Стратегия "щита и меча" (1954) предполагала в любом конфликте с Советским Союзом, рассматривавшимся в качестве главного вероятного противника с момента создания НАТО, неограниченное использование ядерной силы, основу которой составляли арсеналы США.

Маховик милитаризации, подпитываемый идеями "защиты и продвижения демократии", раскручивался дальше. 23 октября 1954 года в Париже были подписаны соглашения о создании новой военной группировки – Западноевропейского союза (вместо Западного союза 1948 года), в его состав вошли Италия и Западная Германия, которым было разрешено иметь вооруженные силы и возобновить военное производство. К этому времени в Европе были объединены и консолидированы потенциалы всех ведущих государств и их экономик под руководством США для решения геополитических задач. В 1955 году ФРГ присоединилась к НАТО, а 14 мая того же года была создана Организация Варшавского договора как ответ социалистических стран на милитаризацию континента.

Вся вторая половина ХХ века представляла собой противоборство идеологий (систем). Обладая высоким экономическим, научным и финансовым потенциалом, страны Запада направили всю имеющуюся мощь на расшатывание и уничтожение конкурентов. С 1949 по 1991 год военно-политическое противостояние являлось основополагающим для существования НАТО. Принятые за этот период четыре стратегические концепции организации отражали натовское понимание военно-политической обстановки в мире, концентрировали в себе подходы к использованию военной силы для решения геополитических задач.

По мере экономического роста в европейских государствах увеличивались их оборонные бюджеты, а также расходы на обеспечение коллективной безопасности. Следует подчеркнуть, что на протяжении десятилетий именно Европа рассматривалась в качестве главного театра возможной войны, а ее милитаризация выступала миной замедленного действия, способной уничтожить сами государства-партнеры. Под предлогом "сдерживания коммунизма", продвижения демократических ценностей и объединения усилий для отражения потенциальной военной угрозы США и их союзники целенаправленно распространяли свое влияние в мире.

Слон в посудной лавке

Мир в начале 1990-х годов уже характеризовался как однополярный при доминирующей роли США. Казалось бы, распад Советского Союза в 1991 году и роспуск Варшавского договора снизили риски военной конфронтации до минимума, однако НАТО продолжило наращивать свой военный потенциал. Более того, организация была трансформирована из "статичного" оборонительного союза в активную многопрофильную структуру, решающую не только военно-политические, но и экономические, финансовые и другие задачи. Через три года после окончания холодной войны, 1 марта 1994 года, было осуществлено применение военной силы НАТО против государства в Европе – Боснии. Но официально первой крупномасштабной военной операцией Североатлантический альянс считает проведенную с 30 августа по 20 сентября 1995 года, когда бомбардировке подверглись позиции боснийских сербов. Исчезновение с политической карты СССР только увеличило милитаристские аппетиты НАТО. Следствием однополярного мира стали безнаказанность и вседозволенность в международной политике. Формирование новых центров силы заставило мирового гегемона задействовать все имеющиеся ресурсы для поддержания собственного реноме. В связи с этим военная мощь была признана главным аргументом, авторитет и эффективность ООН существенно ослабли, а активность НАТО возросла.

24 марта 1999 года США и их союзники по военному блоку использовали коалиционные силы для бомбардировки Союзной Республики Югославия. Было выпущено порядка 3 тыс. крылатых ракет и сброшено около 80 тыс. т бомб, в результате чего погибли тысячи людей, а ущерб составил около 100 млрд долларов. "Миротворческая" маска была сброшена окончательно. Затем последовали Ливия, Афганистан, Сирия.

В современной Европе поведение НАТО, тон в котором задают США, напоминает поведение слона в посудной лавке. Своими "телодвижениями" он способен не только нарушить установившийся после холодной войны хрупкий баланс сил, но и вдребезги разбить все. Доктрина глобального доминирования США, которая опирается на силовые инструменты НАТО, свидетельствует о том, что американская военно-политическая элита так и не избавилась от конфронтационной матрицы прошлого. Принцип "если войны нет, то ее надо придумать" остается главенствующим, поскольку позволяет манипулировать странами и народами, создавать условия для бесперебойного финансирования военных заказов и порождает устойчивый спрос на оружие.

Очередные изменения в стратегической концепции блока были закреплены в ноябре 2010 года в Лиссабоне. Документ под названием "Активное участие, современная оборона" впервые содержал тезис о глобальной роли альянса в поддержании мира и обеспечении международной безопасности, а НАТО "обладает ресурсами для глобального военно-политического проецирования". Несмотря на произошедшие в мире перемены, натовская политика строилась исходя из геополитических целей США. Основная ее доминанта – наращивание военной мощи организации и подготовка к ведению высокотехнологичных военных действий. Это в полной мере коррелировалось с американскими взглядами на поведение государства в международной сфере, суть которых сводится к тому, что экономическая и военная сила являются определяющими факторами.

Весьма четко данная парадигма прослеживалась в выступлении Б. Обамы в мае 2010 года в стенах Военной академии Вест-Пойнт. Президент США заявлял: "Соединенные Штаты будут использовать военную силу и в одностороннем порядке, если это необходимо, когда наши интересы потребуют этого – когда угрожают нашим людям, когда речь идет о наших жизнях, когда безопасность наших союзников в опасности… Международное мнение имеет значение, но Америка никогда не должна испрашивать разрешения на то, чтобы защищать своих людей, свою родину и свой образ жизни".

Ярким примером реализации подобных политических установок является дальнейшая милитаризация Европы, драйвером которой выступают США. Поступательно в рамках решения Уэльского (2014) и Варшавского (2016) саммитов активизировалась разведывательная деятельность, наращивалась интенсивность оперативной и боевой подготовки Объединенных вооруженных сил НАТО, воссоздавалась и развивалась военная инфраструктура, реанимировалась концепция "передового базирования".

Уже сегодня в течение 90 суток на "восточном фланге" организации может быть создана коалиционная группировка в составе пяти армейских корпусов, 11 дивизий, 15 отдельных бригад, поддержку которой окажет ракетная ударная группа, включающая до 4–6 кораблей – носителей крылатых ракет морского базирования (50–70 единиц). Ее отдельные элементы размещены в сопредельных с Беларусью государствах на постоянной основе, наращивание активности альянса постоянно отмечается у наших границ.

Примечательно, что большинство таких мероприятий финансируется европейскими налогоплательщиками. Начиная с 2016 года отмечается поступательный рост военных расходов НАТО, увеличение которых, по заявлению генерального секретаря организации Й. Столтенберга, к концу 2020 года суммарно достигнет 130 млрд долларов.

Финансовый рубикон

Конец 2010-х годов ясно показал, что современный мир становится многополярным. США утрачивают подавляющее индивидуальное военное превосходство и пытаются его удержать за счет коалиционных ресурсов НАТО. Продолжается политика расширения альянса за счет новых членов.

Общая направленность США на укрепление глобального доминирования и стремление воспрепятствовать каким-либо изменениям четко просматриваются по тексту Стратегии национальной безопасности США 2017 года. В ней указаны четыре основополагающих сферы национальных интересов США: обеспечение безопасности; обеспечение процветания; сохранение мира во всем мире за счет военной, кибернетической и космической мощи, а также расширение американского влияния на планете. Декларируется, что Белый дом намерен всячески укреплять и углублять сотрудничество с европейскими союзниками и партнерами, чтобы единым фронтом противостоять подрывной деятельности и внешней агрессивности.

На практике все значительно проще и прозаичней. Военная безопасность давно стала политическим брендом, оправдывающим непомерные "оборонные" расходы. Драйвером поступательного увеличения военного бюджета НАТО небезосновательно считается президент Д. Трамп, который постоянно критикует государства – члены организации за их нежелание раскошелиться и напоминает об обязательствах коллективной обороны.

По официальным данным, 9 из 30 членов Североатлантического альянса выделяют на военные нужды более 2 % от ВВП. Среди них наши соседи: Польша (2,5 %), Литва (2,02 %), Латвия (2,1 %). Этот рубикон к 2024 году должны преодолеть все члены НАТО, причем 20 % выделяемого бюджета следует тратить на обеспечение "коллективной безопасности". Планируется, что общий накопленный в последние годы прирост расходов на оборону к концу 2024 года составит 400 млрд долларов.

По сути, Вашингтон пытается минимизировать собственные расходы в рамках организации и переложить их на плечи европейских государств. Кроме того, США планируют существенно заработать на своих партнерах, поставляя им новое вооружение, соответствующее натовским стандартам. Такой подход становится лейтмотивом деятельности США в рамках НАТО, хотя они же продолжают декларировать, что основополагающей идеей альянса остаются "защита свободы и продвижение демократии". В условиях угрозы потери лидером блока подавляющего военного превосходства, формирования новых центров силы среди стран-участниц возникают противоречия, которые проявились накануне и в ходе юбилейного саммита НАТО в Лондоне в 2019 году.

Первоначальным "раздражителем" выступил Президент Франции Э. Макрон, который в начале ноября 2019 года в интервью британскому издательству The Economist отметил отсутствие координации между Европой и США. "То, что мы сейчас переживаем – это смерть мозга НАТО… Трамп относится к НАТО как к коммерческой организации, которая служит США", – констатировал французский лидер. Столь эмоциональное и категоричное заявление породило волну негодования, а в отдельных случаях осуждения.

Натовским стратегам стоит посмотреть правде в глаза: в данном высказывании есть существенная доля истины. Вашингтон не считает необходимым согласовывать свои действия в Сирии, Ираке, Ливии с кем бы то ни было, не учитывает интересы "партнеров". Ярким примером тому является убийство в начале 2020 года в иракской столице высокопоставленного иранского военачальника Касема Сулеймани, поставившее Ближний Восток на порог крупномасштабной войны. Аналогичным образом ведет себя Турция по курдскому вопросу, отстаивая собственные интересы, игнорируя не только Брюссель, но и сами США.

Финансовый фактор, являвшийся одним из определяющих при создании НАТО в 1949 году и позволявший сократить индивидуальные затраты на оборону за счет консолидации усилий, теряет сегодня свою актуальность. Рост экономической мощи Европы дает основание поставить вопрос о стратегической автономии и формировании собственного оборонного потенциала. Это обусловлено, в том числе, и разногласиями в оценках происходящих процессов, наличием собственных национальных интересов, ростом недовольства протекционистской политикой США. Страх перед "коммунистической угрозой", сплотивший европейские государства под руководством Соединенных Штатов как экономического лидера, давно прошел. Угрозы нет, и это многим стало невыгодно. Мирное развитие не требует миллиардных затрат на военные нужды, снижает заказы на оружие и, соответственно, доходы его производителей.

Пандемия в наступлении

Становится очевидным, что оправдать планомерное повышение военных расходов можно только при помощи конструирования новых разделительных линий и, как следствие, конфликтов в Европе и мире, чем неустанно и занимаются натовские политтехнологи и пропагандисты. Гибридные, эвентуальные, кибернетические, сетецентрические, прокси и другие угрозы регулярно "атакуют" обывателей при помощи средств массовой информации.

Очередной вехой в данном перечне должны были стать крупнейшие после окончания холодной войны учения Defender Europe 2020, анонсированные НАТО. Планировалось отработать сценарий полномасштабного военного конфликта на Европейском континенте с элементами новой стратегии "многосредного сражения". Грандиозное действо предполагало совместное применение военных контингентов 18 стран (около 40 тыс. человек) на территории 10 государств. Однако судьба преподнесла неожиданный "сюрприз" – пандемию коронавируса. В итоге – сотни тысяч инфицированных, тысячи погибших, экономическая рецессия, реальный, а не выдуманный враг и неготовность ему противодействовать на коалиционном уровне.

Первыми пример "товарищеской взаимопомощи" показали США, запретив в середине марта въезд на свою территорию всем европейцам, за исключением граждан Великобритании. Это вызвало негодование Брюсселя, а Еврокомиссия и Евросовет в совместном заявлении осудили американского лидера за одностороннее решение без консультаций с союзниками в Старом Свете.

Более того, дальнейшее развитие событий показало отсутствие внутреннего европейского единства. Государства – члены ЕС перед лицом пандемической угрозы действовали по формуле "спасение утопающих – дело рук самих утопающих". Оперативность проявилась исключительно в закрытии внутренних границ, а не во взаимопомощи. НАТО тоже оказалось не готовым к функционированию в критических условиях. Вооруженные силы стран-участниц не смогли оказать действенной помощи не только соседям, но и собственным гражданам. Принцип "спасайся, кто может" с беспощадной наглядностью был продемонстрирован на пике пандемии, когда европейские государства перехватывали друг у друга партии защитных средств, пример в этом, кстати, показал лидер "западного мира" – США. На таком фоне ярким эпизодом профессионализма и бескорыстной солидарности выглядит оказанная Россией помощь Италии.

Не вызывает сомнения, что пандемия коронавируса будет всесторонне оценена, проанализирована, а ее последствия окажут существенное влияние на функционирование социальных институтов во всем мире. Однако, по предварительным прогнозам аналитиков Swedbank, совокупный внутренний валовый продукт стран Земли сократится на 2 %, что превысит показатели кризисного 2009 года. При этом государства еврозоны потеряют до 4 %, а США – 3 % национальных ВВП. В этих условиях следует очень внимательно выбирать приоритеты и, наконец, осознать всю хрупкость и взаимозависимость в современном мире.

Пандемия обнажила накопившиеся противоречия, отчетливо обозначила наметившийся раскол в НАТО. Миллиарды долларов и евро, затраченные на вооружение и формирование "зоны европейской безопасности", оказались бесполезными. Военная инфраструктура, высокотехнологичные средства поражения, многотысячные воинские контингенты, интенсивные финансовые ассигнования не сделали Европу более защищенной. Представ в качестве общего врага, коронавирус давал шанс объединить страны альянса в борьбе с реальной угрозой, однако, напротив, стал вызовом для евроатлантической солидарности. Мир после пандемии уже не будет прежним. Скорее всего, это коснется не только политики, экономики и финансов, но и сферы национальной безопасности. В связи с этим уместно напомнить слова из выступления Президента Беларуси на 70-й сессии Генеральной Ассамблеи ООН: "Сегодня мы все в большей степени зависим друг от друга… Неуязвимых стран больше не существует".

Надо полагать, преподанный природой урок позволит снизить градус военно-политической напряженности на Европейском континенте, а существующие в головах натовских стратегов разделительные линии потеряют четкие очертания. Тогда, наконец, появится шанс дезактивировать мину замедленного действия, установленную в Европе во времена холодной войны, нейтрализовав тем самым как новые, так и имеющие давние исторические корни вызовы безопасности.