Круглый стол "Технологии дистанционного образования"

От государственного комитета по статистике СССР нашему университету досталась широкая филиальная сеть, и не оставалось ничего иного, как внедрять информационные технологии, чтобы обеспечить равный доступ к качественному образованию студентов из всех уголков России и стран СНГ (филиалы есть в Казахстане, Армении, Латвии и Беларуси).

Система в МЭСИ построена на технологиях Microsoft таким образом, что доступ к электронной среде обучения имеют все студенты, вне зависимости от уровня образования. Это и колледжи, и вуз, и система дополнительного профессионального образования.

То есть базовый образовательный пакет включен во все формы обучения. В него входят видеолекции, электронные курсы, электронная практика, а также доступ к так называемым рабочим областям, где происходит взаимодействие с преподавателем. Там преподаватель отслеживает выполнение студентами индивидуальных заданий (лабораторных работ, практикумов, контрольных работ), там же проходит предварительное рецензирование курсовых работ.

Над этим базовым пакетом электронного контента надстраиваются также вебинары (онлайн-семинары), очные лекции. И в результате можно получить или заочную форму обучения, или очную.

Таким образом, многие процессы автоматизированы, и преподавателям это нравится. Есть возможность одним кликом принять или отклонить контрольную работу, отправить ее на доработку, написать электронную рецензию. Это нравится и студентам, так как им не нужно по 10 раз распечатывать одно и то же, чтобы устранить какие-то мелкие недочеты.

И соответственно, рождается консенсус, когда все – и преподаватели, и студенты – работают в электронной среде, получают знания и имеют доступ к актуальному образовательному контенту.

Борис Никульшин: БГУИР по примеру МЭСИ остановился на платформе Microsoft SharePoint. Там действительно очень хорошие возможности, есть своя встроенная почта, мониторинг учебного процесса. Причем LMS, то есть обучающая система - это разработка нашей белорусской компании Belitsoft. Мы приобрели у них эту систему, они нас обучили и технически поддерживают. Также в БГУИР установлена видеоконференцсвязь на базе Microsoft LYNC, поэтому мы используем, в том числе, эту технологию. Таким образом, на сегодняшний день технические вопросы у нас, в принципе, решены.

Вместе с тем очень актуальным остается решение различных организационных вопросов. Если в России говорят об электронном обучении, и дистанционные технологии у них уже проникают во все формы получения образования, то у нас сложилось так, что дистанционное образование рассматривается как вид заочной формы обучения.

Поэтому, к примеру, студент может в процессе обучения контактировать дистанционно, но аттестовываться он должен только очно. А это, на мой взгляд, перечеркивает весь принцип дистанционного обучения. Таким образом, нормативная база в части дистанционного образования в Беларуси отстает. Мы взяли за образец положение об электронном обучении, которое разработано в России, и пытаемся сейчас адаптировать его к нашим условиям, согласовать с министерством.

Достижение нашего университета, я считаю, в том, что мы разделили заочную и дистанционную формы образования, даже организационно, создав отдельно факультет непрерывного дистанционного обучения и факультет заочного обучения. Это показатель нашего серьезного отношения к дистанционной форме обучения. Правда, контингент, получающий дистанционное образование, у нас пока небольшой - учится около 500 человек.

Но у нас есть еще второе приложение дистанционных технологий - это сертификация студентов всех форм обучения по дисциплинам, которые предусмотрены у них в учебном плане. Студент может написать заявление декану и самостоятельно изучить дисциплины, обеспеченные электронным учебным методическим комплексом. Он заключает договор с нашим факультетом, получает допуск к этой системе, курсу, ему назначается тьютор, и они работают таким образом. В год этой возможностью пользуются примерно 700-750 человек.

Кроме того, при восстановлении или при переводе, как правило, у студента появляются академические разницы, которые ликвидируются только по такой схеме, чтобы исключить коррупционные проявления и так далее.

БГУИР также применяет дистанционные технологии для обучения иностранных студентов. В 2013 году университет произвел первый набор американских студентов из Чикаго. Сейчас у нас там учатся примерно 20 студентов, пока на одной специальности. Это англоязычные курсы и дисциплины, которые идут только дистанционно. Обучение происходит с помощью видеоконференцсвязи: мы раздали тьюторам планшеты, и они связываются со студентами в любой точке в любое время. Также посредством видеоконференцсвязи мы проводим централизованное обучение - с группами студентов.

Не скрою, есть проблема с мотивацией студентов, обучающихся удаленно, так как на первое место здесь выходит способность обучающегося к самоорганизации. Острым остается и вопрос адаптации самих преподавателей к новым технологиям. Сейчас мы даже добились от ректора санкции, что оплачивать работу с дистанционной формой обучения будем только тем преподавателям, которые активно работают в системе Microsoft SharePoint. Для этого проводится специальный мониторинг. Вот таким радикальным методом мы поворачиваем наш профессорско-преподавательский состав к реальному дистанционному обучению. Потому что за этой формой образования - будущее.

- Британская бизнес-школа "Магна Карта Оксфорд" успешно применяет дистанционное обучение, привлекая множество иностранных студентов. Вадим Михайлович, какими наработками Вы готовы поделиться с коллегами?

Вадим Титов:На самом деле, образовательное законодательство Англии намного гибче, чем в постсоветских странах, и дает большую степень свободы вузу в решении главной задачи - помочь студенту. Подчеркну, наша задача не научить студента, а помочь ему получить нужные знания и реализовать себя. Это – основа английской системы образования.

И дистанционные программы АВЕ, обучение по которым мы предлагаем, как раз построены таким образом. Студенту дается инструментарий, контент, поддержка, обратная связь с точки зрения административных процессов.

Во-первых, студенту помогают выполнить план, не забыть о датах. Есть специальный человек, который отслеживает его академическую активность, без погружения в то, что он учит, в детали. У студента есть закрепленный преподаватель-тьютор, у которого есть норматив по обслуживанию количества студентов, количеству часов, которые он должен с каждым провести, причем с нормированием видов деятельности. Если у студента есть вопрос – тьютор обязан на него ответить. Но инициатива исходит именно от обучающегося.

По итогам какого-то периода обучения студенту дают тесты, по которым он сам себя проверяет. Если он видит пробелы в знаниях, у него есть выход на базу информации, чтобы их восполнить. Затем он проходит пробный, предэкзаменационный тест. Далее ему предстоит сдать экзамен очно. Потому что сегодня баланс, который считается академически выдержанным, - это где-то 80% дистанционной формы обучения и 20% очной.

Чтобы избежать всякого рода махинаций и быть уверенными, что экзамены сдает именно тот человек, который учится дистанционно, а не кто-то другой вместо него, существует лучшая, на мой взгляд, практика: каждый студент имеет номер и приезжает на экзаменационную сессию с номерными бланками. Прежде чем попасть в экзаменационную аудиторию, он проходит контроль личности. Экзамен проходит в письменной форме. Примерно через два-три месяца студент получает по почте конверт с оценкой. И это взвешенная оценка, потому что работу проверили минимум три человека.

Это тот самый момент, который отличает дистанционное обучение в нашей бизнес-школе от просто открытого онлайн-образования, когда курсов миллионы и нет никакой гарантии их качества. Диплом, который получает наш выпускник, является гарантией того, что он - специалист.

- Какие технологии используют для дистанционного обучения зарубежные структуры образования?

Вадим Титов: Многие вузы применяют открытые платформы, потому что им невыгодно садиться "на иглу" программистов. Платформа с открытым программным кодом (Open Source Platform) стимулирует заинтересованных быстрее разрабатывать различные блоки, модули, которые, соединяясь, дают новые возможности. Поэтому во многих, даже в самых крутых университетах, активно применяются две платформы - Blackboard и Moodle. Учитывая их открытый код, вузы дописывают то, что нужно, делают кастомизацию (адаптацию. – Прим. БЕЛТА). Это происходит быстро и достаточно успешно.

Хотел бы обратить внимание на то, что адаптивные технологии должны являться частью учебной платформы вуза. Сегодня это глобальный тренд. Но многие говорят, а единицы делают, потому что задача достаточно сложная. Упрощенно можно представить это как Википедию, но с системой тестов. Есть объект знания, а к нему - 200 тыс. тестов, которые проверяют этот объект знания различными способами: графикой, голосом, текстом, задачей - как угодно. Задаются разные типы вопросов, чтобы увидеть, что человек усвоил определенные знания. Далее алгоритм замыкает это на математику, которая показывает процент усвоения. При необходимости студенту дается ссылка на материалы, которые помогают проработать плохо усвоенные темы.

Мы сейчас активно развиваем данное направление в рамках нашей структуры, потому что за адаптивными технологиями будущее. Все вузы, которые расширяют дистанционное образование, рано или поздно столкнутся с лимитом человеческих ресурсов. Тьюторы очень дорогие, а машина позволяет убрать рутинную работу, которая требует внимания. Таким образом, убираются расходы, и повышается качество. Машина объективна и может работать 24 часа в сутки, 7 дней в неделю. Поэтому из дистанционного образования необходимо максимально убрать человеческий фактор, при этом сохранив его через точечный элемент в вопросах, где требуются сложные, нестандартные решения и реальный контакт с обучаемым.

- Евгений Александрович, как с помощью технологий Microsoft можно улучшить дистанционный образовательный процесс: индивидуализировать его, обеспечить быстрый доступ всех студентов к учебным материалам и т.д.?

Евгений Корень: Разработка технологий для сферы образования, в том числе для дистанционного обучения, является одним из приоритетных направлений для Microsoft. Многое уже сделано, и, как уже говорилось, в плане технических средств на сегодняшний день все вопросы полностью закрыты. Есть платформа Microsoft SharePoint и пакет Office365 с продуктом Lync, которые позволяют быстро и легко построить систему дистанционного образования. При этом можно создавать любые решения под потребности конкретного вуза, школы и так далее. Для сферы образования предусмотрены специальные, очень низкие цены.

Платформа готова к тому, чтобы наполнять ее контентом, начиная, наверное, с продвинутых учебных заведений, таких как БГУИР, МЭСИ, и продолжая учреждениями образования в самых удаленных местах. Таким образом, в любом уголке любой страны мотивированные школьники и студенты смогут легко получить доступ к необходимым знаниям, реализовывать свои амбиции и желание учиться. Чем большее количество студентов и школьников имеет доступ к технологиям, тем меньше риски, что они будут делать что-то негативное, потреблять те же наркотики, так как у них будет интересное и полезное занятие.

Мировая практика показывает, что инвестиции государства в образование и распространение информационных технологий в итоге приводят к значительному росту благосостояния страны. Это наше будущее. Вместе с тем предстоит еще решить целый ряд вопросов, связанных с нормативной базой и волей государства к развитию дистанционной формы получения образования.

Компания Microsoft, в свою очередь, продолжает разрабатывать новые удобные решения в сфере дистанционного обучения. Не так давно мы подготовили комплексное предложение для Министерства образования Беларуси.

Это набор продуктов и ресурсов для образования, которые делают возможным легкий доступ к технологиям всех студентов, школьников и преподавателей. Речь идет о лицензионном программном обеспечении, которое включает пакет Office365 Pro Plus и платформу SharePoint для дистанционного обучения и электронного документооборота, а также открывает доступ к Microsoft IT-Academy. Те учреждения, которые будут с нами работать, смогут открыть филиал IT-Academy, обучать специалистов и выдавать сертификаты международного образца, одобренные UNESCO.

Чтобы запустить этот проект, конечно, необходимо принципиальное решение Минобразования и заключение соответствующего соглашения. К этому основному соглашению смогут присоединяться все учебные заведения, причем на беспрецедентно льготных условиях, так как мы получили от корпорации эксклюзивные условия для Беларуси - с повышенным, дополнительным уровнем скидки.

Лицензионное соглашение Enrollment for Education Solutions (EES) работает как подписка, которая может ежегодно продлеваться, что облегчает планирование бюджета для организации. Лицензия распространяется на все компьютеры организации. Стоимость соглашения для учреждения образования рассчитывается исходя из количества сотрудников.

ПРЕПОДАВАТЕЛИ И КОНТЕНТ

- Технологии - важная составляющая качественного дистанционного образования. Но не менее важна информация, которая передается с их помощью студенту. Получается ли обеспечить качество контента?

Юрий Гресь: К сожалению, не все преподаватели хотят и умеют готовить качественный контент для использования в дистанционном обучении. Им тяжело адаптироваться, поскольку раньше, например, они излагали все это на бумаге. Поэтому сначала надо подготовить преподавателей.

А здесь возникает уже другая проблема - не каждый преподаватель готов переобучаться. Есть люди, которые обладают громадной базой знаний, но которые не готовы перешагнуть этот информационный барьер. Они не готовы адаптироваться к такому количеству нового. Поэтому вузы нанимают методистов, которые перенимают опыт. Но в таком случае зачастую происходят нестыковки. Таким образом, здесь пока огромные пробелы, которые вузы пытаются как-то сократить.

В настоящее время наша компания работает над проектом контроля знаний, который представляет собой форму 50 на 50 (половина вопросов в виде реал-тайм теста, еще 50% - вопросы, отображаемые в системе, но требующие устных ответов). Планируется, что это позволит, в том числе, исключить коррупцию преподавателей.

Студент делает тесты, отвечает письменно на вопросы с использованием технологии видеоконференции. И преподаватель сразу же, в онлайн-режиме, может отслеживать этот процесс, видеть даже то, что студент набирает на компьютере. Также используется электронная доска, чтобы студент мог, как на обычной доске, что-то начертить, показать, составить какую-то блок-схему. Кроме того, встроены компиляторы кода, то есть, если брать, например, ИТ-сферу, сразу же подсвечивается синтаксис. Это удобно. Думаю, мы успешно завершим и внедрим этот проект в практику.

Также к нам обращаются вузы, чтобы интегрировать одну готовую систему с другой, поскольку на данный момент существует очень много различных систем. У каждой - свои сильные и слабые стороны. Исходя из этого, вузы пытаются агрегировать все сильные стороны и просят, чтобы мы помогли создать систему, которая бы учитывала все их потребности. Зачастую приходится попросту переписывать какие-то модули, кастомизировать их для вузов.

Николай Горбачев: В свою очередь хотел бы рассказать о любопытных моментах, которые могут быть полезны в части разработки контента для вузов, на примере проекта по обучению учителей минских школ созданию контента для интерактивной доски, который мы выполняли два года назад.

Проблема была в том, что доски интерактивные во всех школах Минска есть, но контент для них не приобретался. Обучение созданию контента для таких досок ведется Минским городским институтом развития образования, однако учителя не всегда могут посещать занятия, а технологии презентаций постоянно развиваются. Проблему мы предложили решить на основе сетевых учебно-методических сообществ. Учителя смогли обмениваться опытом и совершенствовать свои презентации на основе коллективного обсуждения в электронной среде.

Проект мы запустили два года назад на основе школ Ленинского и Октябрьского районов города Минска. Провели серию открытых уроков, записали их и бесплатно раздавали диски на выставках по образованию и карьере. К этим сетевым сообществам и видеотрансляциям уроков в Интернете подключались школы из Фаниполя, Копыля, Дзержинска, а также российские школы - из Калининграда, Ярославля, Твери, Рязани. Результатом нашей работы стало первое место на конкурсе "IT-регион: minsk.edu.by", полученное нашей командой - сетевым сообществом.

В развитие этого проекта, который, кстати, был для нас абсолютно некоммерческим, буквально с начала учебного года обсуждается создание системы открытых уроков для детей, которым необходимо дистанционное обучение. Таких групп выделили две. Это дети-спортсмены, которые часто находятся на сборах, за границей, и дети-инвалиды, которые в силу физических особенностей не могут посещать уроки.

Структура урока - 15 минут объяснения материала и 30 минут отработки навыков - как раз вписывается в современный тренд подготовки образовательного контента. Он должен быть четко структурирован. Длинные видеоролики никто не смотрит, их сложно обновлять, потому что приходится переписывать большой фрагмент. А 15 минут - это как раз стандартный ролик на сайте открытого образовательного контента, такого как TedEd.

Очень важно, что сегодня в Интернете существуют качественные открытые образовательные ресурсы, в том числе и русскоязычные, которые позволяют демонстрировать химические эксперименты, опыты, физические эксперименты на таком оборудовании, которое в наших школах вряд ли появится в ближайшее время. Взять хотя бы интерактивную таблицу Менделеева, которая есть на TedEd. Она позволяет популярно и наглядно рассказать, что собой представляет и где применяется каждый химический элемент. Такая система открытых уроков поможет всем детям получить доступ к урокам лучших учителей.

Поэтому сегодня многие уроки можно обеспечить качественными открытыми образовательными ресурсами (конечно, они подлежат аннотированию учителями, преподавателями). При этом даже в вузах по многим дисциплинам можно построить фактически электронный курс таким образом, что он будет состоять из аннотированных ссылок на внешние источники. Но здесь такой нюанс, или даже проблема, что если дать преподавателю право использовать только открытые образовательные ресурсы, количество публикуемых монографий и каких-то научных исследований минимизируется, исчезает стимул к научным исследованиям, творчеству.

Евгений Корень: Как уже говорилось, у нас есть платформа Microsoft SharePoint, которая включена в комплексное предложение для системы образования Беларуси, так же как и стандартный набор необходимых для обучения продуктов Office и ресурсов. Также для преподавателей и студентов становятся доступны новые офисные приложения, например, такие как Delve и Sway.

Delve помогает находить в Office 365 данные, которые, вероятнее всего, будут интересны человеку в настоящий момент. Приложение учитывает характер работы и взаимодействий пользователя с коллегами и на базе полученных данных подбирает отображаемые для него сведения. Например, работы, уроки по биологии, химии, интерактивные материалы. Все это может оцениваться преподавателем и быть структурировано по рейтингу. При этом другие пользователи не увидят ваших личных документов (например, сохраненных в личных папках в OneDrive для бизнеса).

Приложение Sway можно использовать при создании презентаций с видео и фотографиями, хранящимися в OneDrive, Facebook или Youtube, быстро и просто размещая их в готовом или собственном макете. Фактически - это универсальный инструмент для представления интерактивного контента. Тем более что, по словам разработчиков, возможности веб-приложения будут расти, в частности планируется интеграция дополнительных облачных сервисов, таких как OneDrive для бизнеса и SharePoint, а также расширение интеллектуальных возможностей приложения.

- Однако чуть ранее мы слышали от Вашего коллеги озабоченность тем, что преподаватели не готовы создавать качественный контент, работать с новыми технологиями, которые им предлагают. Готовы ли вы обучать их этому?

Евгений Корень: Если преподаватель заинтересован в использовании новейших технологий, то он будет их использовать. Обучить мы готовы. У нас есть все для этого - тьюторы, программы по внедрению IT-Academy.

IT-Academy включает в себя огромный сборник контента из интерактивных курсов, дистанционных курсов на русском языке для подготовки преподавателей, которые могут в достаточно краткий срок овладеть этими технологиями, начиная от азов компьютерной грамоты и заканчивая профессиональными курсами. И, соответственно, обучать им уже студентов, используя встроенные механизмы контроля выполнения этих курсов. Студенты, которые зарегистрированы в IT-Academy, проходят определенные стадии, и преподаватель всегда может видеть, какие курсы завершил студент, а какие нет.

Вадим Титов: Хотел бы рассказать, как решается вопрос с контентом и подготовкой преподавателей в бизнес-школе "Магна Карта Оксфорд". Мы тщательно подбираем нужных образовательных консультантов, которые делают контент и все необходимое, касающееся методологии и программного обеспечения.

Но как вуз мы отвечаем за финал всей этой истории. И нам не надо никого убеждать, не надо никого заставлять. Если преподаватели хотят, есть ИТ-академия Microsoft и другие образовательные проекты, есть электронный контент, есть разработчики. Но ни преподавателей, ни студентов нельзя заставить. Это тот вопрос, который, наверное, стоит в основе дискуссии о применении дистанционных технологий в обучении.

В Англии никто никого не заставляет, студенты хотят учиться, чтобы потом получить хорошую работу, а специалисты сами просят обучить их необходимым в работе технологиям, даже за их собственный счет. Настолько полярная разница в мотивации человека, будь то студент, преподаватель, выпускник. В Англии не надо никого заставлять учиться и работать. К сожалению, в постсоветских странах мы часто наблюдаем иную ситуацию, некое паразитическое отношение, когда люди считают, что государство должно их научить. Ничего подобного! Оно должно дать возможность научиться.

Виктор Доценко:
Сегодня в образовании мы пришли к автоматизации, и повторяется та же ситуация, которая были в обществе 200 лет назад, когда появились первые машины. Тогда это спровоцировало восстания ткачей, которые ломали машины, забиравшие у них рабочие места. Как мне кажется, сегодня мы близки к этой ситуации.

Что дает автоматизация образования? Она дает возможность подготовить среднего специалиста для производства (а именно средний специалист нужен на производстве в 80-90%). В данном случае преподаватель перестает быть носителем информации, перестает учить. Говоря утрированно, его дело - сказать, какие ссылки использовать. То есть идет автоматизация процесса обучения.

Конечно, есть возможность и индивидуальной подготовки. Это как с покупкой костюма: если есть средства, мы можем заказать его строго под свою фигуру, если необходимо приобрести костюм с меньшими затратами - можем купить фабричный в магазине.

Вот к чему мы пришли. И я абсолютно согласен с господином Титовым: какая мотивация? За мотивацию преподавателю каждый месяц приходит заработная плата на его счет. Каждый из них получает средства либо государства, либо структуры образования, а значит, студенческие.

Евгений Корень: Думаю, здесь палка о двух концах. Престижность профессии преподавателя и уровень зарплаты в значительной степени зависит от его компетенций. В таком случае возрастает уровень его подготовки, ценность на рынке и, соответственно, оплата труда. Кроме того, хорошо подготовленный специалист получает много предложений от потенциальных работодателей.

Вадим Титов: Работодатели есть, просто нужно иметь международную квалификацию, например - онлайн-тьютора. И, кстати, в "Магна Карта Колледж" существует и такая программа переподготовки специалистов.

К примеру, в нашей структуре на 2016-2017 годы есть потребность в тысячах онлайн-тьюторов. В Открытом университете (Великобритания) сегодня обучаются онлайн около 200 тыс. студентов, в университете Феникса (США) - около 400 тыс. студентов. И это только по академическим продуктам, не учитывая сертификатных программ.

Таким образом, преподаватели, владеющие технологиями в дистанционном образовании, потенциально, при желании, могут дистанционно работать в любом вузе любой страны мира.

ПРОТИВ ПЛАГИАТА

- Одной из острых проблем всех форм получения образования является использование обучающимися чужих работ и их фрагментов без указания источника заимствования - то есть плагиат. С помощью каких технологий этот вопрос решается в дистанционном образовании?

Вадим Титов: В Англии применяется специальная платформа, которая называется Turnitin ("турнитин"). Вузы подписываются на этот софт, и каждый студент обязан загрузить туда свою работу - это может быть и короткое эссе, и дипломная работа, и докторская.

На данный момент туда загружены все работы абсолютно всех английских вузов за последние несколько десятков лет. Система сравнивает предложенную ей работу с базой и сразу выдает процент оригинальности этой работы и процент идентичности ее чему-то еще. Есть пороговые значения, которые регламентированы контролирующими органами.

Механизм прекрасно работает, выявляя работы, являющиеся плагиатом. Это автоматически ставится на контроль вуза, и данный студент может быть даже отчислен. Потому что это прямое нарушение устава вуза, где сказано о недопустимости плагиата.

Вместе с тем Turnitin позволяет также помочь студенту. Обучающийся загружает работу и видит, что поставил какую-то фразу, тезис, высказывание без источника. Преподаватель в свою очередь, видя, что работа в целом - не плагиат, помогает студенту ее улучшить. Потому что после указания ссылки на источник информации система перестает расценивать информацию как плагиат.

Виктор Доценко: В России существует программа "Антиплагиат", и все дипломные работы проходят проверку с ее использованием, причем на уровне предзащиты. Студент и преподаватель видят все данные, и есть возможность исправить ситуацию. Сайт antiplagiat.ru находится в открытом доступе, и можно с некоторыми ограничениями пользоваться им бесплатно. Кроме того, все вузы обязали подписаться на этот сайт.

Для нашего вуза (Оренбургский аграрный университет) мы уже достаточно давно доработали систему "Антиплагиат" на PHP. Программа сначала проиндексировала курсовые и дипломные работы наших студентов. В результате по направлениям университета примерно за полгода у нас появилась вся база различных сайтов, где можно платно и бесплатно найти такие работы. Кроме того, в России обязательным требованием является выкладывание дипломных работ (за исключением учебных заведений, которые работают с гостайной) в открытом доступе, на сайте вуза. В настоящее время робот нашей программы индексирует и эти работы. То есть эта система - централизованная.

Кроме того, мы нашли нетрадиционное применение системе "Антиплагиат", наше внутреннее. Поскольку программа индексирует еще и базу электронных курсов университета, то она помогает нам обновить образовательный контент. Например, поменялось законодательство - мы обновили электронный курс по правоведению. Но эти фрагменты могут также "всплыть", к примеру, в электронном курсе по микроэкономике, по экономике предприятий и так далее. Система "Антиплагиат" ищет и подсказывает нам модули, в которых могут возникнуть несоответствия.

Борис Никульшин: Что касается очной формы обучения, то здесь проблема плагиата в БГУИР решена - проверку проходят все дипломные проекты. Вместе с тем по дистанционной форме мы еще работаем над решением этого вопроса.

Вадим Титов: Использование программ против плагиата является крайне важным в дистанционном образовании. Причем это должно быть централизованно на всю страну. Более того, по моему мнению, такие системы надо интегрировать в рамках международных соглашений.

Виктор Доценко: В России, Казахстане и Беларуси сейчас идет очень сильная корректировка законодательства, потому что мы являемся одним таможенным пространством и у нас единый рынок труда. А образование - как раз одна из довольно больших частей данного рынка. При этом с 1 января 2015 года процесс интеграции выходит на новый уровень с созданием Евразийского экономического союза. Речь идет о приведении в единую систему работы не только вузов, но и высших аттестационных комиссий по различным специальностям. Система образования должна работать синхронно.

ГЛАВНЫЕ ТРЕНДЫ И ОЖИДАНИЯ

- Учитывая актуальную ситуацию в дистанционном образовании, каких перемен можно ожидать в этой сфере в ближайшем будущем? Что позволит этой форме обучения развиваться эффективнее, в частности в Беларуси и России?

Виктор Доценко: Основным игроком на образовательном рынке остается государство. И государство должно сделать все, чтобы высшее образование перестало быть социальным проектом для студента и для преподавателя. Как правило, нам не нужно такого большого количества специалистов с высшим образованием по целому ряду специальностей. Сегодня половина водителей и продавцов имеют высшее образование! А ведь речь идет о государственных деньгах.

Как только образование перестанет быть социальным проектом, там будет выстраиваться бизнес, и конкуренция решит существующие сегодня вопросы с оплатой труда преподавателей и мотивацией студентов.

Все технические средства для развития дистанционного образования сегодня, насколько я понимаю, и в Беларуси, и в России есть. Нужны политические решения. И, наверное, какое-то время, чтобы ушло поколение преподавателей, которые не готовы адаптироваться к новым технологиям. Хотя, должен отметить, что и среди преподавателей старой школы есть такие, которые могут дать фору 20- и 30-летним своей подготовленностью.

Николай Горбачев: Человеческий фактор в образовании играет все-таки решающую роль. Хороший преподаватель - он и онлайн хороший преподаватель. В пример могу привести открытые лекции Бауманского университета, когда профессора доходчиво, понятно, интересно доносят до аудитории любой материал, в том числе по техническим наукам.

Поэтому нельзя все же недооценивать роль личного участия преподавателя при передаче так называемых неотчуждаемых, личностных знаний, опыта, мастерства. Вместе с тем многие процессы система дистанционного обучения позволяет автоматизировать, сделать интересными, понятными для молодежи.

Юрий Гресь: Реализовать можно все что угодно, нет каких-то рамок, границ. Вместе с тем, если бы требования к продуктам в сфере дистанционного образования были приведены к каким-то единым стандартам, разработчикам было бы гораздо проще. А сегодня каждый университет считает необходимым создать что-то свое.

Также хотелось бы посоветовать ИТ-компаниям не забывать о людях, которые будут пользоваться их софтом. Многие отказываются от каких-то автоматизаций из-за большого порога входа. Им тяжело это дается, и они откладывают внедрение новых технологий на потом, пока сменится поколение, и так далее. Поэтому следует больше учитывать юзабилити, то есть удобство применения продукта.

Уверен, что эти два момента - общие стандарты разработки продуктов и отсутствие сложностей в их использовании - способны стать большим импульсом для продвижения дистанционного образования в массы.

Евгений Корень: Согласен с коллегой из России, что следует немного сместить акцент с того, что называется социальным образованием, в коммерческую сторону. Систему образования нужно выстраивать, как бизнес, чтобы она работала эффективно.

Когда во всех учреждениях образования будут достаточно хорошо развиты и доступны дистанционные технологии, они смогут привлечь больше студентов, как местных, так и иностранных. Это позволит нарастить экспорт образовательных услуг, и государство в целом получит существенную выгоду. Думаю, именно в эту сторону нужно двигаться, стараясь адаптироваться к современным трендам в мире. Такая модель успешно работает во всем мире.

Борис Никульшин:Нужно признать, что в дистанционном образовании мы пока отстаем. У наших соседей уже есть готовое решение. Просто-напросто надо его взять и адаптировать к нашей республике. А для этого нужен комплексный подход, учитывающий не только технический, но и нормативный, организационный аспекты.

Нам нужно смелее идти к этим изменениям, которые, может быть, не совсем приятны. Вот, в частности, вопрос - образование не должно быть социальным проектом. Надо к этому идти.

Вадим Титов: Согласно моим исследованиям, несмотря на то, что дистанционное образование по сути своей должно быть глобальным, оно по-прежнему локально. Существует российское дистанционное образование, белорусское и так далее. Конечно, у белорусских коллег уже есть хороший опыт, но масштабы пока отстают. Вместе с тем у этого направления в Беларуси большой потенциал, учитывая наличие технологий, процессов, за ними стоящих, опыта работы за пределами республики.

По моему мнению, вузам нужно смотреть в сторону глобализации дистанционного образования. Соответственно, оно должно быть наверняка по умолчанию двуязычным, и все, что в него входит, должно быть глобальным с точки зрения репутации, признания, аккредитации и так далее.

Проекты, которые бизнес-школа "Магна Карта Оксфорд" реализует с российскими и белорусскими коллегами, как раз направлены на создание таких двойных продуктов. В рамках наших проектов с вузами-партнерами студенты смогут параллельно получать сразу два образования - страны проживания и английское профессиональное высшее и последипломное - с взаимозачетом аналогичных дисциплин. Это позволяет сокращать время обучения и расходы, связанные с получением второго образования.

Такое сотрудничество, по нашему мнению, стимулирует всех его участников. Белорусское и российское образование сможет перенимать лучший британский опыт, а англичане, в свою очередь, учиться чему-то у коллег из России и Беларуси.