A prima vista. Жизнь с листа

это не обо мне, потому что я себя ощущаю такой же студенткой, как и много лет назад, когда я только пришла в консерваторию. И пение как было для меня приятным занятием и одновременно хобби, таким и остается сейчас. Только масштабы поменялись и задачи другие, ответственность возросла… И, конечно, я себя не ощущаю известной, особенной. Наверное, из-за качеств моего характера - я стараюсь все это легко воспринимать.

Я пришла в оперу, потому что из всего, чем я занималась, это казалось наиболее привлекательным. Когда я поступала в консерваторию, мне даже не пришлось сдавать никаких экзаменов, я просто спела, станцевала, рассказала басню, поговорила на какие-то отвлеченные темы с комиссией. Сейчас я как подумаю, что мне пришлось бы заниматься математикой, физикой, химией, и так пять лет, а потом еще и всю жизнь где-нибудь в офисе сидеть… Профессия оперной певицы, согласитесь, намного привлекательнее. Кстати, у меня мама математик, и меня изначально ориентировали на серьезную профессию. Вместе с тем у меня всегда был запасной аэродром, потому что в консерваторию я вполне могла и не поступить - не было никаких репетиторов и вообще было сложно представить, что девочка после школы просто может прийти и поступить в консерваторию, без всяких поблажек. Конечно, я в глубине души надеялась, что меня примут, но окружающие воспринимали это с изрядной долей скептицизма. И когда я все-таки поступила, это было большой неожиданностью для моей семьи.

Конечно, выкладываются все артисты одинаково: и на площадке Дома ветеранов, и в "Метрополитен-опера". Невозможно сказать себе, что вот это мне важнее, здесь я постараюсь. Я в это не верю. И даже не верю в то, что артисты приезжают и эмоционально не работают на репетиции в полную силу, ведь нужно проверить себя в предлагаемой акустике, с новыми партнерами. Меня потряс Дмитрий Хворостовский, который во время репетиций своего концерта в Минске выкладывался на сто процентов, фонтанировал энергией и устраивал настоящее шоу для артистов оркестра, для певцов, которые выступали вместе с ним, и этим самым невероятно вдохновлял весь коллектив на творчество.

А выступать везде комфортно. Это зависит не от того, где находишься, а от твоего состояния. Ведь ты энергию отдаешь. Если у тебя есть вот эти силы, то всегда есть ответ публики, в какой бы стране ты не находился. Вот недавно я выступала, у меня все было прекрасно: акустика, публика, голос звучал, оркестр потрясающий. Все было. Но тут я просто ошибаюсь на пустом месте: теряю мелодию и текст, на два такта выпадаю. И все, у меня идет какой-то зажим. Публика это почувствовала, и прием уже был не тот, каким мог быть. Все мы живые люди и тоже не застрахованы от ошибок.

Музыканты-это те же спортсмены. Если не заниматься каждый день, то навыки пропадают, техника уходит. И в критических ситуациях, когда не здоров, на помощь приходит школа. Голос-это весьма хрупкая субстанция. Вот, например, сегодня у тебя все в порядке и ты поешь, соловьем заливаешься. А на следующее утро просыпаешься, и у тебя просто нет голоса. И ты понимаешь, что вечером концерт, а ты не в форме..У меня были выступления не то что провальные, а просто мега-провальные. Недавно у меня было выступление, перед которым начал пропадать голос, а я уже была в гриме и должна была выходить на сцену. Но я распевалась, а голос у меня катастрофически уходил - знаете, бывают моменты, когда ты просто хрипнешь за час. У меня был шок. И еще как раз "повезло", потому что это был день прямой радиотрансляции выступлений на весь мир.

Зашел дирижер, и я ему спела, спросила, что делать. Он сказал: "Иди". Зашла концертмейстер, я сказала, что нет голоса, и спросила, что делать. Она тоже сказала: "Иди". И я пошла. Не знаю, как я изворачивалась, но голоса у меня не было. Мне было так страшно и стыдно, это было ужасно. Благо роль была небольшая и игровая, я как уж на сковородке крутилась. Когда ушла со сцены, я просто бегом, собрав вещи, на три дня уехала, чтобы меня никто не нашел. Пила антибиотики и все ждала, что мне напишут СМС: "Оксана, спасибо, больше вы не нужны". Но, слава Богу, этого не случилось. Надеюсь, эту запись никто не слышал.

Я себя ни с кем не ассоциирую. Кроме того, Кармен абсолютно не близкий для меня персонаж. Наша белорусская публика не сильно избалована какими-то изысканными оперными названиями, а Кармен знают и любят все, причем везде. Даже когда звучат названия разных опер, запоминается только "Кармен". У меня очень много замечательных ролей. Например, Амнерис в "Аиде" или Любка в "Седой легенде", Любаша в « Царской невесте» и др.

Оперный репертуар для моего голоса обширен и богат. Я думаю, что меня ждут еще много интересных ролей. В данный момент я готовлю роль Далилы в опере « Самсон и Далила». На сегодняшний момент-это роль мечты.

Мне ближе французский язык. Я, к сожалению, не говорю на нем, но в пении он для меня наиболее удобный.

Кроме того, я пою на итальянском, русском, белорусском. Участвуя в конкурсе, я ездила в Чехию и Словакию, где обязательные произведения исполняла на чешском и словацком языках.

Сейчас педагогическая работа мне кажется более интересной для меня, чем раньше, но не с точки зрения обучения с нуля. Детей я бы не хотела учить и, наверное, не могла бы. Вот подсказать молодым певцам, как быть дальше, какие есть ошибки, на что обратить внимание - это пожалуйста. Мне часто пишут в соцсетях ребята, которые участвуют в конкурсах, где я сижу в жюри. Они спрашивают, что было не так в выступлении. Я всегда отвечаю, если мне кажется, что я знаю, что подсказать. Ко мне можно подойти и поговорить, я никаких не беру за это денег. Если меня просят об уроке, я его даю, если у меня есть время, потому что мне очень много людей помогали и никаких финансовых затрат мне это не стоило. Со мной занимались в Москве, я получала мастер-классы. И если мне помогали, то я считаю своей обязанностью тоже помочь.

В этом сезоне я тоже пела в Мет в опере "Леди Макбет Мценского уезда». Этот сезон очень интересный для меня. Я спела Реквием Верди в Ницце и Мумбаи (Индия), «Пиковую даму» в Мюнхене и Люксембурге, главные роли в операх «Майская ночь» Римского-Корсакова и «Осуждения Фауста» Берлиоза с Российским Национальным оркестром в Москве, еще предстоят поездки в Англию, Испанию, Италию и в Китай.

Дело в том, что наших артистов мы можем послушать в любой момент - за минимальные деньги мы получим хорошее исполнение. Наверное, поэтому мы не так ценим их. Зарубежные исполнители, которых приглашают в Беларусь, могут приезжать сюда раз в несколько лет. И это не обычные певцы, а выдающиеся музыканты, многогранные и интересные личности. Например, все очень ждали Елену Образцову. Это человек-эпоха. Просто увидеть ее и быть сопричастным к ее выступлению - уже счастье.

Однако, к сожалению, Беларусь все-таки не оперное государство. Вы приезжаете в Германию или Италию - там в каждом маленьком городе есть свой оперный театр. Эти мировые и многолетние традиции сказываются на том, как нация относится к опере. В Италии это культ, поэтому все стремятся побывать на постановках.

Конечно. Молодые оперные певцы могут получать бесплатное образование в училищах и консерватории. Да и выехать на мастер-классы сейчас намного проще. Записи самые разные доступны. Многие мои зарубежные коллеги учат роли дома за столом, слушая записи и аккомпанируя сами себе, потому что там урок с пианистом стоит огромных денег. В консерватории я каждый день приходила к своему педагогу и занималась с ним, пока не будет результата, и никто меня не ограничивал во времени. За рубежом все иначе: педагоги позанимался с тобой 45 минут дважды в неделю и все - свободен. Усвоил-прекрасно, нет-твои проблемы.

В семье было решено, что дочери (ей сейчас 10 лет) нужно дать музыкальное образование. Мы ее отдали в обычную музыкальную школу по месту жительства. Там хороший педагог, который вкладывает в нее душу, и дочка уже стала лауреатом различных конкурсов. Но с палкой над ней мы не стоим, не требуем каких-то особенных достижений, это целиком и полностью ее ответственность.

Сына (ему сейчас 6 лет) мы не стали заинтересовывать этим даже на уровне музыкальной школы. Он сейчас занимается теннисом, увлекается танцами, изучает английский. Если сын вдруг захочет играть на фортепиано и петь, я его научу.

Конечно, всегда хочется поработать с выдающимися исполнителями. Но заниматься вопросами организации совместных выступлений самостоятельно, к сожалению, не могу. Возможно, если бы я была более активной, добилась бы большего. Но и судьба у меня такая: чем меньше стараюсь, тем больше у меня получается. Как только начинаю думать, как что-то сделать, куда надо бежать, - все, ничего не выходит. Когда я расслабляюсь, все приходит само.

С такими музыкантами, как Владимир Спиваков или Дмитрий Хворостовский, работать очень комфортно. С ними легко, я чувствую себя в эти моменты очень свободно и радостно.

Опера - это суперсинтетический жанр. Но сегодня время царствования режиссеров. Многим певцам сложно даются некоторые режиссерские идеи, поскольку эксперименты бывают эпатажны настолько, что это для многих их выполнение невозможно. Но, с другой стороны, опера, как и всякое искусство, должна развиваться. Я люблю современные постановки, если они, конечно, в рамках здравого смысла. Но спектакли всякие бывают, иногда сюжеты переворачиваются с ног на голову. Да и зрители всегда найдут, за что покритиковать. Сделаешь классическую постановку - назовут скучной. Сделаешь современную - скажут, что это уже слишком. Тем и интересней. Если искусство не рождает эмоций, то это мертвое искусство. Когда мы спорим, обсуждаем, делимся впечатлениями - это прекрасно.

Что касается поддержки, за рубежом крупные оперные театры существуют на средства, которые жертвуют меценаты. Там богатые люди считают за честь дать деньги на развитие театра. Мне приходилось встречаться с такими людьми на торжественных вечерах, и им всегда было интересно узнать о спектаклях, моих ролях, каких-то других нюансах. Я думаю, что ни один театр не выживет только на господдержке и продаже билетов. Опера - это очень дорогое искусство. В Беларуси театр живет за счет государственных дотаций, но даже у нас уже начинают появляться спонсоры.