Российские эксперты о белорусской АЭС
Интервью
22.03.2012 | 10:39
БЕЛОРУССКАЯ АЭС: РАБОТА В ГРАФИКЕ
Период подготовки к основным работам по строительству белорусской АЭС подходит к концу. Завершается возведение необходимой для этого инфраструктуры на Островецкой площадке. Как генеральный подрядчик оценивает нынешнее состояние проекта, какая сумма российских кредитных средств будет направлена на строительство АЭС в 2012 году и как белорусских строителей собираются подготовить к возведению атомной станции в Островце, корреспонденту БЕЛТА рассказал директор ОАО "Нижегородская инжиниринговая компания "Атомэнергопроект", временно исполняющий обязанности президента ЗАО "Атомстройэкспорт" доктор экономических наук Валерий Лимаренко.
- Валерий Игоревич, на каком этапе находится реализация белорусского проекта? Оцените, пожалуйста, общую готовность к основным работам по АЭС.
- Готовность высокая. Я считаю, что предварительная инженерная подготовка проведена хорошо. Контракт на проектные работы уже подписан, началась работа по проектированию. Сейчас делаются последние шаги по договору на подготовительный период. Мы уже готовы парафировать этот документ и направить его на окончательную фазу формального утверждения. Также завершаются переговоры по длинноцикловому оборудованию, контракт практически подготовлен. Речь идет об основном технологическом оборудовании, которое изготавливается несколько лет. Считаю, что мы идем в хорошем темпе и совершенно очевидно, что и российская, и белорусская стороны заинтересованы в конечном результате и делают все, чтобы не отстать от графика.
Поставлена задача подготовить условия к концу мая для того, чтобы приступить к разработке котлована. Эта задача в большей степени не строительная, а проектная и разрешительная. То есть, нужно подготовить соответствующую проектно-сметную и разрешительную документацию.
В первом полугодии текущего года будет утвержден график работ, который войдет в генеральный контракт. Там будет точная дата выхода на бетонирование основного конструктива. А подготовительные работы для этого начнутся достаточно быстро, как только мы приступим к разработке котлована.
- В проект по строительству белорусской АЭС планируется максимально вовлечь белорусские организации. Насколько, по вашему мнению, они готовы к работе такой степени ответственности?
- Очень важно, чтобы белорусские строительные организации к моменту начала основного периода строительства белорусской АЭС прошли соответствующую подготовку на российских атомных станциях, которые сегодня сооружаются, получили реальный опыт. Это необходимо для того, чтобы, когда начнутся работы по АЭС в Беларуси, они находились не в состоянии обучения, а в состоянии исполнения производственных задач. Есть существенная разница между сооружением тепловых станций и АЭС, потому что требования при строительстве атомных станций существенно выше.
Договоренность об участии белорусских организаций в возведении российских АЭС уже есть. Но в то же время есть и формальные проблемы, связанные в том числе с созданием филиалов в России, получением соответствующих лицензий, над решением которых мы работаем уже несколько месяцев. Но мы набрались терпения, чтобы эту работу завершить.
- Кредитное соглашение между Беларусью и Россией подписано, известна сумма кредитной линии - до $10 млрд. Когда может быть начато выделение средств на строительство белорусской АЭС из российского государственного кредита?
- Мы рассчитываем, что эти деньги начнут поступать уже в апреле-мае текущего года. Но они никак не сдерживают нас сегодня для начала работ. Это технический вопрос, который будет решен. Белорусское правительство ставит задачу освоить в этом году более Br1 трлн. российских кредитных средств. На такую сумму мы и ориентируемся. Если говорить о конкретных работах, то в этом году они будут касаться в большей степени проектирования, сооружения базы стройиндустрии, инженерной подготовки, вопросов подготовительного периода.
- Известна ли уже конкретная, уточненная, стоимость белорусской АЭС?
- Нет, это будет определено в генеральном контракте. Мы взяли за основу сводно-сметный расчет Балтийской станции и договорились, что белорусская станция будет стоить не дороже, чем Балтийская.
- Беларусь достаточно плотно работает с Китаем по проекту АЭС. В частности, китайскую сторону планируется задействовать в сооружении линий электропередачи для выдачи мощности белорусской атомной электростанции. Не повлияет ли на безопасность проекта привлечение сторонних компаний?
- Я считаю, что международное сотрудничество - это всегда хорошо. На безопасность станции это не повлияет, потому что на самой станции будут применяться только российские технологии, которые сегодня самые референтные в мире.
БЕЛАРУСЬ ИМЕЕТ ВСЕ НЕОБХОДИМЫЕ УСЛОВИЯ ДЛЯ БЕЗОПАСНОЙ ЭКСПЛУАТАЦИИ АЭС
Три страшные аварии за время существования ядерной энергетики - на американской атомной электростанции "Три-Майл-Айленд", украинской ЧАЭС и японской "Фуксима-1" - выдвинули вопрос безопасности на первое место при возведении АЭС. О том, какие выводы были сделаны за год с момента аварии на "Фукусиме" и стоит ли Беларуси опасаться подобного развития событий, в беседе с корреспондентом БЕЛТА рассказал директор программ Государственной корпорации по атомной энергии "Росатом" Сергей Бояркин.
- Сергей Александрович, минул год после страшной трагедии, произошедшей на японской атомной станции "Фукусима-1". Какие дополнительные меры безопасности в ядерной энергетике были предприняты за это время с учетом постфукусимских требований?
- За это время, действительно, было сделано немало. Буквально на следующий день после землетрясения в Японии, 12 марта, у нас уже был создан кризисный штаб, который отслеживал ситуацию на "Фукусиме". Задачей штаба было сделать прогноз воздействия аварии на окружающую территорию, в том числе и на территорию Дальнего Востока. Анализ показал, что никакого воздействия нет и быть не может. Слава богу, этот анализ подтвердился, и все было, как предсказывал кризисный штаб.
Но помимо этого кризисный штаб, изучая события, которые происходили на "Фукусиме", составил программу так называемых стресс-тестов. Это проверка наших как действующих, так и проектируемых блоков на тот набор исходных событий, на ту последовательность отказов оборудования и ошибочных действий персонала, которые были в Японии.
Результаты стресс-тестов показывают, что все наши проекты, как действующие станции, так и новые проекты, абсолютно устойчивы к такому набору событий. Тем не менее была принята программа мер по дополнительному усилению безопасности на некоторых блоках, которые эксплуатируются уже достаточно давно. В частности, это касается приобретения дополнительных мобильных независимых источников энергопитания, то есть дизельгенераторов, независимых дизельных помп, то есть средств подачи воды.
Атомная электростанция Беларуси будет строиться по нашему новому проекту АЭС-2006, который полностью удовлетворяет всем требованиям безопасности. Стресс-тесты показали его абсолютную устойчивость к тому набору событий, который был на "Фукусиме". Более того, проект АЭС-2006 полностью надежен даже с учетом наложения на эти события дополнительных отказов и дополнительных ошибок персонала.
Такая устойчивость проекта - результат того, что в свое время мы сделали очень серьезные выводы из чернобыльской аварии. И хоть говорят, что генералы готовятся к прошлой войне, стресс-тесты показали, что мы после Чернобыля сделали выводы не только о тех событиях, которые повлияли на ЧАЭС, но и провели всесторонний анализ и заложили в проект любые, самые невероятные стечения обстоятельств. Даже при самой тяжелой ситуации радиация не выйдет за пределы защитных оболочек реактора и никакого ущерба для персонала и населения не будет допущено.
В Советском Союзе после Чернобыля были приняты самые жесткие стандарты безопасности в мире. И эти стандарты безопасности заставляют нас проектировать станцию так, чтобы она была устойчива при любых событиях и не зависела от человеческого фактора.
За всю историю атомной энергетики было три крупные аварии - на АЭС "Три-Майл-Айленд" в США в 1979 году, на Чернобыльской АЭС в 1986 году и на "Фукусиме-1" в 2011 году. Во всех трех случаях человеческий фактор сыграл значительную роль, и, собственно, все наши проекты сделаны таким образом, что в случае выхода за установленный режим эксплуатации станция останавливается сама. Происходит самозаглушение реактора, начинают работать пассивные системы безопасности, которые, в отличие от активных, не требуют внешнего энергоснабжения и вмешательства оператора. К сожалению, ни на "Три-Майл-Айленд", ни на ЧАЭС, ни на "Фукусиме" таких систем не было.
Белорусская АЭС проектируется как самодостаточная структура, которая сможет обеспечить свою безопасность вне зависимости от внешних факторов. На станции "Фукусима-1" на четыре энергоблока было восемь дизельгенераторов - по два на блок. В проекте АЭС-2006 на один энергоблок приходится четыре дизельгенератора. Причем каждый из этих дизельгенераторов находится в отдельном помещении, которое абсолютно изолировано от воды на случай затопления. Более того, дизельгенераторы и распределительные устройства станции подняты на высокие отметки. Как мы знаем, на "Фукусиме" отказали не только дизельгенераторы, но и распределительные устройства, которые находились на низких отметках и были залиты водой. Мы проектируем белорусскую станцию так, что даже при полном затоплении площадки все резервные источники питания сохранят свою трудоспособность.
- Как вы оцениваете готовность Беларуси в целом к строительству и эксплуатации атомной станции? Все ли необходимые условия для этого созданы?
- Чтобы строить и эксплуатировать атомную станцию, необходимо иметь по крайней мере три основных элемента, обеспечивающих систему безопасности.
Первый из них - нормативная законодательная база в области регулирования атомной безопасности. Это отдельная специальная отрасль. В Советском Союзе, как я уже сказал, эти нормативы были самыми жесткими в мире, и в Беларуси они продолжают действовать, так же как и в России.
Второй элемент системы - это сильный надзор. Скажем, все наши станции находятся под контролем как нашим внутренним, "Росатома", так и внешним, независимым, Ростехнадзора, который от нас не зависит и который имеет право в любой момент остановить любую станцию и выдать предписание на устранение тех или иных недостатков. Таким образом, сильный независимый профессиональный надзор - это один из главных элементов безопасной эксплуатации станции. С этим у Беларуси тоже никаких проблем нет. Это высокоорганизованная страна, и я уверен, что белорусский надзорный орган достаточно компетентен и профессионален.
И третий элемент - это система подготовки кадров. Как показал опыт той же "Фукусимы", персонал на станции вел себя очень профессионально, но люди в штабе-квартире TEPCO (компания-оператор АЭС) не понимали, что происходит на станции, и не могли принять адекватных решений. Люди в правительстве, которым шли сигналы, тоже были не адекватны. Ведь на самом деле на первом-четвертом блоках АЭС стояли аккумуляторы. Причем на первом энергоблоке аккумулятор был рассчитан на 10 часов, на втором, третьем, четвертом блоках - на 8 часов. Этого времени с лихвой бы хватило, чтобы подвести внешний источник резервного питания. Понятно, что там было все разрушено, но подвезти дизельгенератор на вертолете или просто подогнать военный корабль к причальной стенке АЭС и бросить кабель на станцию за 8 часов можно было абсолютно точно. И тогда мир не узнал бы, что такое "Фукусима". Никто бы не узнал. Но японское правительство этого решения не приняло, так как люди там не имели специальной подготовки.
Поэтому система подготовки кадров не только для эксплуатирующей организации, но и для министерства, правительства, надзора - это очень серьезная вещь, которая требует времени. Беларусь - страна с традиционно хорошей системой образования. Таким образом, этот элемент, необходимый для безопасной эксплуатации АЭС, в Беларуси тоже есть.
Как видим, Беларусь готова к вступлению в клуб стран, имеющих атомную энергетику, гораздо лучше, чем многие другие государства.
- Что вы можете сказать о ситуации, которая складывается у Беларуси с Литвой в связи со строительством белорусской АЭС?
- Мы считаем, что претензии наших литовских коллег относительно белорусской АЭС не имеют под собой никаких реальных оснований. И мы очень надеемся, что литовская сторона от позиции политических заявлений перейдет к нормальному конструктивному диалогу. Потому что диалог надо вести не только по поводу белорусской станции, Балтийской станции, но и по поводу Висагинской станции. Ведь литовская сторона какую-то странную позицию занимает, согласно которой их станция безопасна потому, что ее строит Литва, а станция в Островце не безопасна потому, что ее строят Россия и Беларусь. Подход мне кажется неконструктивным, и я очень надеюсь, что наши литовские коллеги поменяют свою точку зрения и вступят в диалог.
Анна КОТ
- Валерий Игоревич, на каком этапе находится реализация белорусского проекта? Оцените, пожалуйста, общую готовность к основным работам по АЭС.
- Готовность высокая. Я считаю, что предварительная инженерная подготовка проведена хорошо. Контракт на проектные работы уже подписан, началась работа по проектированию. Сейчас делаются последние шаги по договору на подготовительный период. Мы уже готовы парафировать этот документ и направить его на окончательную фазу формального утверждения. Также завершаются переговоры по длинноцикловому оборудованию, контракт практически подготовлен. Речь идет об основном технологическом оборудовании, которое изготавливается несколько лет. Считаю, что мы идем в хорошем темпе и совершенно очевидно, что и российская, и белорусская стороны заинтересованы в конечном результате и делают все, чтобы не отстать от графика.
Поставлена задача подготовить условия к концу мая для того, чтобы приступить к разработке котлована. Эта задача в большей степени не строительная, а проектная и разрешительная. То есть, нужно подготовить соответствующую проектно-сметную и разрешительную документацию.
В первом полугодии текущего года будет утвержден график работ, который войдет в генеральный контракт. Там будет точная дата выхода на бетонирование основного конструктива. А подготовительные работы для этого начнутся достаточно быстро, как только мы приступим к разработке котлована.
- В проект по строительству белорусской АЭС планируется максимально вовлечь белорусские организации. Насколько, по вашему мнению, они готовы к работе такой степени ответственности?
- Очень важно, чтобы белорусские строительные организации к моменту начала основного периода строительства белорусской АЭС прошли соответствующую подготовку на российских атомных станциях, которые сегодня сооружаются, получили реальный опыт. Это необходимо для того, чтобы, когда начнутся работы по АЭС в Беларуси, они находились не в состоянии обучения, а в состоянии исполнения производственных задач. Есть существенная разница между сооружением тепловых станций и АЭС, потому что требования при строительстве атомных станций существенно выше.
Договоренность об участии белорусских организаций в возведении российских АЭС уже есть. Но в то же время есть и формальные проблемы, связанные в том числе с созданием филиалов в России, получением соответствующих лицензий, над решением которых мы работаем уже несколько месяцев. Но мы набрались терпения, чтобы эту работу завершить.
- Кредитное соглашение между Беларусью и Россией подписано, известна сумма кредитной линии - до $10 млрд. Когда может быть начато выделение средств на строительство белорусской АЭС из российского государственного кредита?
- Мы рассчитываем, что эти деньги начнут поступать уже в апреле-мае текущего года. Но они никак не сдерживают нас сегодня для начала работ. Это технический вопрос, который будет решен. Белорусское правительство ставит задачу освоить в этом году более Br1 трлн. российских кредитных средств. На такую сумму мы и ориентируемся. Если говорить о конкретных работах, то в этом году они будут касаться в большей степени проектирования, сооружения базы стройиндустрии, инженерной подготовки, вопросов подготовительного периода.
- Известна ли уже конкретная, уточненная, стоимость белорусской АЭС?
- Нет, это будет определено в генеральном контракте. Мы взяли за основу сводно-сметный расчет Балтийской станции и договорились, что белорусская станция будет стоить не дороже, чем Балтийская.
- Беларусь достаточно плотно работает с Китаем по проекту АЭС. В частности, китайскую сторону планируется задействовать в сооружении линий электропередачи для выдачи мощности белорусской атомной электростанции. Не повлияет ли на безопасность проекта привлечение сторонних компаний?
- Я считаю, что международное сотрудничество - это всегда хорошо. На безопасность станции это не повлияет, потому что на самой станции будут применяться только российские технологии, которые сегодня самые референтные в мире.
БЕЛАРУСЬ ИМЕЕТ ВСЕ НЕОБХОДИМЫЕ УСЛОВИЯ ДЛЯ БЕЗОПАСНОЙ ЭКСПЛУАТАЦИИ АЭС
- Сергей Александрович, минул год после страшной трагедии, произошедшей на японской атомной станции "Фукусима-1". Какие дополнительные меры безопасности в ядерной энергетике были предприняты за это время с учетом постфукусимских требований?
- За это время, действительно, было сделано немало. Буквально на следующий день после землетрясения в Японии, 12 марта, у нас уже был создан кризисный штаб, который отслеживал ситуацию на "Фукусиме". Задачей штаба было сделать прогноз воздействия аварии на окружающую территорию, в том числе и на территорию Дальнего Востока. Анализ показал, что никакого воздействия нет и быть не может. Слава богу, этот анализ подтвердился, и все было, как предсказывал кризисный штаб.
Но помимо этого кризисный штаб, изучая события, которые происходили на "Фукусиме", составил программу так называемых стресс-тестов. Это проверка наших как действующих, так и проектируемых блоков на тот набор исходных событий, на ту последовательность отказов оборудования и ошибочных действий персонала, которые были в Японии.
Результаты стресс-тестов показывают, что все наши проекты, как действующие станции, так и новые проекты, абсолютно устойчивы к такому набору событий. Тем не менее была принята программа мер по дополнительному усилению безопасности на некоторых блоках, которые эксплуатируются уже достаточно давно. В частности, это касается приобретения дополнительных мобильных независимых источников энергопитания, то есть дизельгенераторов, независимых дизельных помп, то есть средств подачи воды.
Атомная электростанция Беларуси будет строиться по нашему новому проекту АЭС-2006, который полностью удовлетворяет всем требованиям безопасности. Стресс-тесты показали его абсолютную устойчивость к тому набору событий, который был на "Фукусиме". Более того, проект АЭС-2006 полностью надежен даже с учетом наложения на эти события дополнительных отказов и дополнительных ошибок персонала.
Такая устойчивость проекта - результат того, что в свое время мы сделали очень серьезные выводы из чернобыльской аварии. И хоть говорят, что генералы готовятся к прошлой войне, стресс-тесты показали, что мы после Чернобыля сделали выводы не только о тех событиях, которые повлияли на ЧАЭС, но и провели всесторонний анализ и заложили в проект любые, самые невероятные стечения обстоятельств. Даже при самой тяжелой ситуации радиация не выйдет за пределы защитных оболочек реактора и никакого ущерба для персонала и населения не будет допущено.
В Советском Союзе после Чернобыля были приняты самые жесткие стандарты безопасности в мире. И эти стандарты безопасности заставляют нас проектировать станцию так, чтобы она была устойчива при любых событиях и не зависела от человеческого фактора.
За всю историю атомной энергетики было три крупные аварии - на АЭС "Три-Майл-Айленд" в США в 1979 году, на Чернобыльской АЭС в 1986 году и на "Фукусиме-1" в 2011 году. Во всех трех случаях человеческий фактор сыграл значительную роль, и, собственно, все наши проекты сделаны таким образом, что в случае выхода за установленный режим эксплуатации станция останавливается сама. Происходит самозаглушение реактора, начинают работать пассивные системы безопасности, которые, в отличие от активных, не требуют внешнего энергоснабжения и вмешательства оператора. К сожалению, ни на "Три-Майл-Айленд", ни на ЧАЭС, ни на "Фукусиме" таких систем не было.
Белорусская АЭС проектируется как самодостаточная структура, которая сможет обеспечить свою безопасность вне зависимости от внешних факторов. На станции "Фукусима-1" на четыре энергоблока было восемь дизельгенераторов - по два на блок. В проекте АЭС-2006 на один энергоблок приходится четыре дизельгенератора. Причем каждый из этих дизельгенераторов находится в отдельном помещении, которое абсолютно изолировано от воды на случай затопления. Более того, дизельгенераторы и распределительные устройства станции подняты на высокие отметки. Как мы знаем, на "Фукусиме" отказали не только дизельгенераторы, но и распределительные устройства, которые находились на низких отметках и были залиты водой. Мы проектируем белорусскую станцию так, что даже при полном затоплении площадки все резервные источники питания сохранят свою трудоспособность.
- Как вы оцениваете готовность Беларуси в целом к строительству и эксплуатации атомной станции? Все ли необходимые условия для этого созданы?
- Чтобы строить и эксплуатировать атомную станцию, необходимо иметь по крайней мере три основных элемента, обеспечивающих систему безопасности.
Первый из них - нормативная законодательная база в области регулирования атомной безопасности. Это отдельная специальная отрасль. В Советском Союзе, как я уже сказал, эти нормативы были самыми жесткими в мире, и в Беларуси они продолжают действовать, так же как и в России.
Второй элемент системы - это сильный надзор. Скажем, все наши станции находятся под контролем как нашим внутренним, "Росатома", так и внешним, независимым, Ростехнадзора, который от нас не зависит и который имеет право в любой момент остановить любую станцию и выдать предписание на устранение тех или иных недостатков. Таким образом, сильный независимый профессиональный надзор - это один из главных элементов безопасной эксплуатации станции. С этим у Беларуси тоже никаких проблем нет. Это высокоорганизованная страна, и я уверен, что белорусский надзорный орган достаточно компетентен и профессионален.
И третий элемент - это система подготовки кадров. Как показал опыт той же "Фукусимы", персонал на станции вел себя очень профессионально, но люди в штабе-квартире TEPCO (компания-оператор АЭС) не понимали, что происходит на станции, и не могли принять адекватных решений. Люди в правительстве, которым шли сигналы, тоже были не адекватны. Ведь на самом деле на первом-четвертом блоках АЭС стояли аккумуляторы. Причем на первом энергоблоке аккумулятор был рассчитан на 10 часов, на втором, третьем, четвертом блоках - на 8 часов. Этого времени с лихвой бы хватило, чтобы подвести внешний источник резервного питания. Понятно, что там было все разрушено, но подвезти дизельгенератор на вертолете или просто подогнать военный корабль к причальной стенке АЭС и бросить кабель на станцию за 8 часов можно было абсолютно точно. И тогда мир не узнал бы, что такое "Фукусима". Никто бы не узнал. Но японское правительство этого решения не приняло, так как люди там не имели специальной подготовки.
Поэтому система подготовки кадров не только для эксплуатирующей организации, но и для министерства, правительства, надзора - это очень серьезная вещь, которая требует времени. Беларусь - страна с традиционно хорошей системой образования. Таким образом, этот элемент, необходимый для безопасной эксплуатации АЭС, в Беларуси тоже есть.
Как видим, Беларусь готова к вступлению в клуб стран, имеющих атомную энергетику, гораздо лучше, чем многие другие государства.
- Что вы можете сказать о ситуации, которая складывается у Беларуси с Литвой в связи со строительством белорусской АЭС?
- Мы считаем, что претензии наших литовских коллег относительно белорусской АЭС не имеют под собой никаких реальных оснований. И мы очень надеемся, что литовская сторона от позиции политических заявлений перейдет к нормальному конструктивному диалогу. Потому что диалог надо вести не только по поводу белорусской станции, Балтийской станции, но и по поводу Висагинской станции. Ведь литовская сторона какую-то странную позицию занимает, согласно которой их станция безопасна потому, что ее строит Литва, а станция в Островце не безопасна потому, что ее строят Россия и Беларусь. Подход мне кажется неконструктивным, и я очень надеюсь, что наши литовские коллеги поменяют свою точку зрения и вступят в диалог.
Анна КОТ
