Решение российской стороны по легионерам в КХЛ противоречит договору о ЕАЭС
Внеочередное заседание Совета директоров Континентальной хоккейной лиги, посвященное разъяснению приказа Министерства спорта России о легионерах, вступившего в силу 28 августа, состоялось сегодня в Москве. По его итогам число легионеров, которые могут выйти на матч в российских клубах КХЛ, остается прежним - пять игроков, в том числе не более одного вратаря. Кроме того, легионерами в российских клубах КХЛ продолжают считаться спортсмены, которые не имеют права выступать за сборные команды России по хоккею. Проблема с белорусскими легионерами осталась не решена. Об этой проблеме, а также о других актуальных вопросах в области белорусского спортивного права корреспондент БЕЛТА побеседовала с председателем Спортивного третейского суда при общественном объединении "Белорусский республиканский союз юристов" Алексеем Корочкиным.
- Насколько законно решение российской стороны о легионерах в КХЛ с точки зрения договорно-правовой базы ЕАЭС?
- Сложно говорить однозначно о законности либо незаконности решения органа государственной власти другого государства, однако, в договоре о Евразийском экономическом союзе есть статья 97, в пункте 1 которой написано, что работодатели и заказчики государств - членов союза вправе привлекать к осуществлению трудовой деятельности трудящихся государств-членов без учета ограничений по защите национального рынка труда. Пункт 2 гласит, что государства-члены не устанавливают и не применяют ограничения, определяемые законодательствами в целях защиты национального рынка труда, за исключением ограничений, которые оговорены этим договором в целях обеспечения безопасности, общественного порядка и так далее.
Исходя из этих норм, мы понимаем, что государство может вводить какие-то ограничения, но не для граждан государств - членов ЕАЭС. В данном случае получается, что компетентный орган Российской Федерации ввел такие ограничения для граждан Беларуси и Казахстана, что, на мой взгляд, не совсем совпадает с требованием статьи 97. Кроме того, важно учитывать, каким образом регулируются отношения между хоккеистами и хоккейными клубами в Континентальной хоккейной лиге. Допустим, в Беларуси спортсмен может заключить с клубом как трудовой договор, так и гражданско-правовой, а также осуществлять деятельность в сфере профессионального спорта как индивидуальный предприниматель. В регламенте КХЛ четко прописано, что деятельность спортсменов осуществляется на основании трудовых договоров, и на официальном сайте лиги даже можно найти примерные формы контрактов. Следовательно, мы можем заключить, что деятельность хоккеистов в КХЛ является однозначно трудовой. Я считаю, что решение Министерства спорта России противоречит норме, установленной в договоре о Евразийском экономическом союзе.
- Могут ли белорусские игроки оспорить его в российских судах? Может ли его оспорить Федерация хоккея Беларуси?
- Оспорить можно все и всегда. Другой вопрос - есть ли в этом перспектива, будет ли удовлетворен иск? Я не являюсь специалистом в области российского законодательства и процессуального права, но знаю, что в соответствии с Гражданским процессуальным кодексом России белорусские хоккеисты могут оспорить решение Министерства спорта России, так как в этом случае непосредственно затронуты их права и законные интересы.
Если говорить о том, может ли оспорить это решение белорусская Федерация хоккея, то в данной ситуации, на мой взгляд, дело обстоит сложнее. Федерация, например, может подать иск от имени хоккеистов, которые уполномочат ее на это. Если иск будет подан от имени самой федерации, то необходимо обосновать, какие конкретно ее интересы затронуты. В любом случае, лучше всего будет разрешить спор полюбовно. Если это не удастся, то есть два способа действия: судиться или оспаривать решение в административном порядке. Насколько я знаю, правительство России уполномочено отменять постановления и приказы подчиненных органов, следовательно, теоретически можно обратиться с жалобой в правительство. Также можно направить досудебную претензию непосредственно в Министерство спорта России и посмотреть, каким образом на нее будут отвечать и чем обоснуют легитимность решения.
- В каком положении на фоне этого решения Минспорта России находятся российские граждане, которые играют в белорусских хоккейных и футбольных клубах, а также в целом заняты у нас в качестве спортсменов в игровых видах спорта?
- Мне не известны случаи, когда белорусские компетентные органы, будь то Министерство спорта и туризма или какие-то национальные спортивные федерации, предпринимали какие бы то ни было шаги в ответ на решение Министерства спорта России. Сам по себе факт появления приказа Минспорта России не ухудшил положение россиян, выступающих за белорусские клубы. Я думаю, что они чувствуют себя в Беларуси достаточно свободно, и вряд ли на них будут распространены какие-то ограничения. Более того, у нас в стране нет никаких специфических механизмов регулирования трудовой деятельности иностранных спортсменов, кроме существующих в общемировой практике и касающихся, например, допустимого числа иностранных игроков, находящихся на площадке одновременно в игровых видах спорта. Согласно статье 4 Закона о физкультуре и спорте иностранные граждане точно также могут реализовывать себя в белорусском спорте, как и граждане Беларуси.
- Имеет ли значение, что решение российского Минспорта было принято уже после того, как чемпионат КХЛ начался?
- Если говорить о ситуации с точки зрения права, то совершенно не важно, когда решение было принято, имеет значение лишь его правомерность. Этот факт влияет лишь на моральную оценку происходящего. Получается, что игра началась, а правила поменяли прямо в ее процессе. Это не совсем соответствует спортивному духу.
- Раз затронули аспект спортивной морали, не могу не поинтересоваться, можно ли каким-то образом привлекать к ответственности спортсменов, которые публично на игровом поле позволяют себе ненормативную лексику?
- Мне сложно однозначно ответить на этот вопрос. С одной стороны, есть устоявшиеся нормы поведения в обществе, и мы можем говорить, что нецензурная брань в публичном месте - это правонарушение, за которое можно понести ответственность. С другой стороны, если попытаться уложить спорт в рамки установленных норм поведения в обществе, то из этого ничего не выйдет. К примеру, иногда хоккеисты дерутся, целенаправленно причиняя друг другу травмы. За это их разводят в разные концы площадки и дают штраф, только и всего. Если бы драка произошла на улице, то могла бы иметь серьезные последствия, вплоть до уголовного наказания.
После каждого хоккейного боя в раздевалку не приходит милиционер и не надевает наручники на зачинщиков. Аналогичная ситуация и с ненормативной лексикой. Нужно учитывать, когда ее употребляют, ведь зачастую это происходит в пылу спортивной борьбы, почти что в состоянии аффекта. Однозначно говорить о том, чтобы поставить по периметру поля сверхчувствительные микрофоны и штрафовать после игры 90% спортсменов - это, наверное, не совсем правильно. Соглашусь, на матчи приходят взрослые люди с детьми, и мой совет - садиться дальше, чтобы не услышать ничего лишнего.
Я ни в коем случае не поощряю нецензурную лексику в спорте и считаю необходимым вести профилактические беседы со спортсменами в целях повышения их культуры, но повально привлекать к ответственности все же не стоит. В спорте все не так, как в обычной жизни. Если мы будем безосновательно вторгаться в эту сферу и навязывать ей наш повседневный быт, то мы ее в конце концов разрушим. Кто будет выходить на поле, если всех штрафовать? Если вдруг где-то за рубежом узнают, что за драки на поле в Беларуси, например, сажают в тюрьму, то белорусский клуб вряд ли примут на следующий сезон играть в элитной хоккейной лиге. В целом спорт очень специфичен и сильно отличается от обычных общественных отношений, поэтому и требует своего нормативно-правового регулирования.
- Кстати, не так давно в Беларуси приняли новую редакцию Закона о физкультуре и спорте. Что конкретно он дал спортсменам? Как вы оцениваете практику его применения?
- Новая редакция Закона о физкультуре и спорте - это большой шаг вперед. Если мы сравним ее с предыдущей, которая существовала более 20 лет, то разница очевидна и существенна. Во-первых, закон стал больше по объему. В нем отразили те явления, которые существовали и ранее, однако законодательно прописаны не были. Например, трансфер игроков и возможность заключения гражданско-правовых соглашений с клубами. Кроме того, новая редакция Закона о физкультуре и спорте разработана в соответствии с международными стандартами, и в ней появились понятия из общемировой спортивной практики.
Еще одним достижением нового закона стала норма о том, что белорусское законодательство и акты национальных спортивных федераций Беларуси должны разрабатываться с учетом актов международных спортивных организаций, например, Международного олимпийского комитета. Раньше этого не было.
Как бы ни был хорош закон, в то же время существуют другие нормативно-правовые акты. Например, если касаться главы Трудового кодекса Беларуси, регулирующей деятельность спортсменов. Применять ее нормы на практике достаточно сложно. Много нового и непонятного, есть некоторые пробелы. В результате возникают вопросы технического характера. Например, каким образом должна двигаться трудовая книжка, когда игрока временно переводят от одного клуба в другой? Как в этом случае составляется приказ и что должно быть в нем указано? Как оплачивается время работы дисквалифицированного спортсмена, если он исправно ходит на тренировки? И так далее. Нет четких методик решения проблем, но есть масса неурегулированных вопросов применения главы Трудового кодекса о деятельности спортсменов. По этому поводу хотелось бы ознакомиться с подробными разъяснениями от Министерства спорта и туризма Беларуси либо получить дополнения в законодательство.
- С учетом сложившейся обстановки, на ваш взгляд, целесообразно ли принимать в Беларуси кодекс о спорте? Для чего он необходим?
- Я являюсь ярым сторонником спортивного кодекса. Повторюсь, спорт - очень специфическая область, и применение общих норм к нему неуместно. В Беларуси есть масса актов, регулирующих различные сферы правоотношений. По Гражданскому кодексу, например, арендовать можно только вещь, а в спорте существует право на аренду игрока, которое установлено Законом о физкультуре и спорте и регулируется соответствующим договором. Но ведь теоретически можно поставить вопрос, насколько правомерно арендовать человека, и соответствует ли такое действие Гражданскому кодексу. Кодекс говорит о том, что человека арендовать нельзя, вследствие чего норма закона противоречит кодексу, значит, не должна применяться, поскольку Гражданский кодекс имеет большую юридическую силу, нежели закон. Другой пример - покупка или продажа игрока. С точки зрения уголовного права торговля людьми - это незаконно, а в спорте такая практика существует.
Если мы хотим урегулировать подобные вопросы, нам необходимо создать кодифицированный акт, который мог бы применяться в случае возникновения законодательных коллизий в спортивной сфере. В нем должны быть прописаны общие принципы правовых отношений в детско-юношеском, профессиональном и любительском спорте. Вполне возможно, что в будущем они бы дали основу для разработки отдельных законов о спорте каждого типа в отдельности, что крайне необходимо для развития белорусского спорта в целом. Проект кодекса существует. Он разработан Белорусским республиканским союзом юристов. Его авторы очень надеются на интерес к их детищу со стороны компетентных структур.
Елизавета БЕЦКО
