Что чрезмерно, то не здорово. Что сегодня не так в Польском Королевстве

Миграционный коллапс на белорусско-польской границе, потрясший своей алогичностью, жестокостью "принимающей" стороны, сейчас, наверное, заставляет практически каждого задуматься: почему так происходит, в чем причины отвратительного, бесчеловечного поведения официальной Польши.

Полагаю, источник нетерпимости "польского режима" к нуждам и интересам других народов связан с укоренением великопольского шовинизма как национальной идеологии. Его генезис надежно фиксируется в исторической ретроспективе. Хотел бы поделиться некоторыми выводами с читателями, не претендуя на истину в последней инстанции.

Итак, без сомнения, у польского народа есть все государствообразующие признаки. И даже более, поскольку в дополнение к "классическим" факторам цементирует общество и государство польский католицизм - фактически официальная религия, оказывающая непосредственное влияние на политику. До 90% поляков соотносят себя с костелом. Религия преподается в школе, предусмотрены даже экзамены.

Правда, это не мешает официальной Польше вести себя не по-христиански, отвергая мольбы о помощи нуждающихся, оставаясь равнодушной к страданиям детей и слезам их матерей. Нынешняя светская власть относится к костелу во многом потребительски. На выборах руководители страны демонстрировали себя последовательными католиками. Но реальную проверку своей набожности не прошли. Хотя даже Папа Римский Франциск как глава общемировой католической церкви призвал к милосердию, назвав строительство стен на границах и возвращение мигрантов в небезопасные места признаками возврата в прошлое.

То есть о вере власть имущие вспоминают тогда, когда удобно для продвижения своих интересов, в том числе за рубежом. Эта религиозная ширма абсолютно прозрачна для взгляда из Беларуси. Здесь хорошо помнят, как с именем Бога на пряжке солдатского ремня на нашу землю приходили оккупанты.

При этом процент посещающих храмы тоже не должен вводить в заблуждение относительно искренней набожности общества в целом. Ведь, как известно, для многих отправление христианских обрядов превратилось в некую социальную повинность, а не таинство. Исповедь и покаяние стали восприниматься аналогами средневековой индульгенции, "гарантирующей" отпущение грехов, расслабляя волю человека в противодействии злу. Названные аспекты не могли не повлиять на формирование у части польского общества нетерпимости к "иноверцам".

В данной связи рассогласованность государственной политики и традиционной христианской морали - первое серьезное противоречие, которое отмечается в нынешнем польском государстве.

Интересы костела играли далеко не последнюю роль в политике польских государств прошлого, предопределяя в том числе постоянное стремление продвигать "истинную веру" на Восток. Это, как известно, сопровождалось конфликтами и часто имело трагические последствия.

Тем не менее во многом благодаря мощной объединительной роли религии, находясь близко к эпицентру постоянно бурлящего событиями европейского котла, польская нация на протяжении веков смогла сохранить идентичность и культурную самобытность. В том числе несмотря на потрясения конца 18-го - начала 19-го веков, связанные с чередой разделов Речи Посполитой. Свою роль сыграли и язык, и масштаб распространения польского этноса, образование и наука (Краковский университет - один из старейших в мире).

Наверное, не случайно, что самым именитым польским ученым является женщина - Мария Склодовская-Кюри, удостоенная двух Нобелевских премий. Первая женщина - нобелевский лауреат, единственная женщина - дважды лауреат. У Польши, без сомнения, женское лицо. Главной покровительницей Польши считается Пресвятая Дева Мария. Но женщин среди ключевых польских политиков сейчас совсем не много. Точнее, практически нет. Даже в польском Сейме женщины-депутаты имеют всего порядка 29% мандатов. Для сравнения: в Беларуси - 40%. Вероятно, это является одной из значимых причин, почему в решениях польского руководства ощущается недостаток так необходимого сейчас гуманистического, материнского начала.

Вследствие этого гендерную асимметрию формирования руководящих органов можно поставить на вторую строчку социально-политических дисбалансов, которые характерны для современной Польши. Марши женщин, чьи интересы игнорирует руководство страны, являются подтверждением этого посыла.

После войны с Наполеоном Бонапартом основная часть территорий созданного им Варшавского герцогства вошла в качестве Царства Польского в состав Российской империи на правах национальной автономии (это было закреплено принятой конституцией). Часть польских земель отошла Австрии и Пруссии, участвующим в предшествующих разделах Речи Посполитой. В данном случае о реальной автономии говорить не приходится (например, Великое княжество Познанское, ставшее частью Прусского королевства, усиленно германизировалось, польский язык из официальной сферы был исключен уже к 1825 году…).

Сейчас тот период с подачи правящих элит воспринимается в Польше почти исключительно как драма польского народа, учиненная "агрессивной Россией", питая злобу к своему соседу и в определенной мере защитнику. История не имеет сослагательного наклонения, тем не менее нужно хорошо подумать: не будь российской "оккупации", существовало ли бы Польское государство в своих нынешних границах?

В этом контексте стоит рассматривать также вопрос: а была ли Польша способна эффективно противодействовать посягательствам со стороны более сильных в тот период европейских игроков? - Нет, не была. Это закономерно привело к утрате реального суверенитета. Но точно не из-за исторического противостояния "славян промеж собою".

Противодействие власти российского самодержавия стало питательной почвой для роста национального самосознания, объединения патриотически настроенных жителей бывшей Речи Посполитой вокруг идеи возрождения самостоятельного государства. Однако доминанта патриотической мотивации национально-освободительного движения оформилась далеко не сразу. Даже Польское восстание 1830-1831 годов следует воспринимать скорее как борьбу за сохранение шляхетских вольностей и привилегий. Затеяв ее, польская знать реально потеряла выгоды и своего сословного положения, и положения автономного государства, переживавшего в 20-х годах 19-го века расцвет промышленности, сельского хозяйства, торговли и образования.

Хотел бы подчеркнуть, оценку происходящего двести и более лет назад с позиции ценностных ориентиров современного человека (таких как любовь к Родине, готовность встать на ее защиту, верность гражданскому долгу) давать не совсем корректно - границы государственных образований стремительно менялись прежде всего исходя из желаний знати расширить территорию своего "кормления", найти тактических союзников, признать высокое подданство в обмен на защиту вотчины. И служение государству де-факто было служением своему сюзерену.

Хорошей иллюстрацией сказанному может рассматриваться динамика формирования антинаполеоновских коалиций, когда в течение короткого времени союзники становились противниками и наоборот.

Более глубокое погружение в повестку того периода показывает, что известные магнатские роды Речи Посполитой после разделов федеративного государства вполне себе мирно уживались с новой реальностью, пытаясь добиться как можно более выгодных для себя условий в обмен на лояльность. При этом достаточно часто занимали высокие посты в Российской империи (тот же Михаил Клеофас Огинский стал сенатором Российской империи).

"Патриотизм гражданина" на рубеже 18-19-го веков стал только пробуждаться. Набатами для этого послужили Великая французская революция и Война за независимость США, в процессе которых верность сюзерену утратила практический смысл. Мостом от них к польско-литвинским событиям в какой-то мере является личность Тадеуша Костюшко - предводителя польского восстания 1794 года, до этого участника американских событий (революционная Франция тоже присутствовала в его биографии).

Поэтому значимость государственности как общественного достояния далекого прошлого не стоит гипертрофировать. Манипуляции с историческими фактами (или их "художественное переосмысление" современными авторами), конечно, могут найти отклик в незрелой душе младопатриота, но строить на них межгосударственные отношения и идеологию "конструктивного" национализма, как это сейчас пытаются делать в Польше, недопустимо.

Избирательность польской исторической памяти характерна и для вопроса с беженцами. Поляки почему-то забыли, как скитались по просторам Российской империи после принудительного выселения в 1915 году. Или запамятовали, как 120 тыс. поляков нашли приют в Иране во время Второй мировой войны (где историческая благодарность?). Хотя хорошо помнят Оршу (как же без этого) и Катынскую трагедию.

В этом, полагаю, кроется отравляющее отношение с соседями противоречие, характерное для современного польского государства, - плодить обиды за события далекого прошлого и относить их на счет нынешних государств и народов.

Тем более, как отмечалось выше, нет худа без добра: подчиненное положение в условиях ускоренного развития вольнодумской европейской философской мысли, национальной культуры через печатное слово и театр укрепило самосознание польского народа и обеспечило стремлением к независимости статус национальной идеи.

Как только такая возможность представилась в период Первой мировой войны и революции в России, суверенное польское государство было восстановлено.

Однако польские верхи стали вести себя, как голодный на поминках зажиточного родственника, пригребая все, что могут и не могут переварить. В том числе земли традиционного компактного проживания непольских этносов. Прежде всего белорусов и украинцев. Естественно, без их желания. А в случае с Украиной и Литвой - в результате межнациональных вооруженных конфликтов.

Известно, что на фоне военных успехов Варшава рассматривала возможность продвижения еще восточнее - до границ Речи Посполитой по Люблинской унии 1569 года. И только опасаясь растворения польского этноса, оставила вопрос "на потом".

Безусловно, время "под Польшей" является для западной части Беларуси не чем иным, как оккупацией, хотя польская официальная историография это не признает. Оставим на совести политиков. Разделы в таком случае тоже не оккупация. Вот вариант: ввод войск для защиты братского народа. От его знати. Потому что наибольший вред для своего государства и польского этноса нанесли сами польские элиты. На одни и те же грабли наступали многократно. Не перестали и сейчас.

Стремление выделиться, продемонстрировать свое право вершить европейскую историю, величие раз к разу служило плохую службу. Такой "комплекс Наполеона" на государственном уровне: подчеркнутая самостоятельность в решениях, даже если они идут вразрез со здравым смыслом, ранее достигнутыми договоренностями и международным правом.

Казалось бы, уже нет никаких причин - ни идеологических, ни экономических, ни военных - опасаться за свои государственность и суверенитет (если, конечно, не считать влияние на политику Польши решений, принимаемых в Вашингтоне). Но правящие круги, по инерции неумеренно подливая масло в огонь национального самосознания, разжигают костер шовинизма, ксенофобии и национализма. Как известно из истории, это опасная практика. Процесс, по всей видимости, уже вышел из-под контроля. Кукловоды потеряли нити управления и сами попали в плен насаждаемых обществу националистических идей.

В этом контексте ни для кого не является секретом, что западная часть Беларуси, находившаяся под польской оккупацией почти два десятилетия, отнесена к зоне "польских интересов". Элиты пытаются их активно продвигать. Показывают состряпанные каким-нибудь затрапезным обществом историков-любителей карты распространения польского этноса, которые включают территорию как раз до "старой границы" (в их понимании, если человек ходит в костел, он обязан быть поляком). Побуждают белорусов самим придумывать себе польскую родословную, чтобы получить "карту поляка" и преференциальный допуск на территорию Евросоюза (понятно же, почему так долго держали визовый вопрос) - калька с оккупационной практики, когда за признание себя поляком можно было рассчитывать на продовольственную помощь. Ведут вещание спутникового канала с белорусской повесткой с целью посеять недовольство властью в Беларуси. Наконец, взрастили, а потом приютили мятежников, руками которых хотелось разрушить белорусскую государственность (бесславная попытка поставить на Лжедмитрия оказалась забыта). Не получилось с мятежом - в ход пошли экономические санкции. Видимо, в сладких грезах уже видели указатели на латинице на белорусских улицах и марионеточное правительство в Минске, поэтому не могут остановиться.

Это вполне вписывается также в деструктивный принцип международных отношений, которого придерживается польское руководство на протяжении последних ста лет с перерывами: "нам все должны".За разделы Королевства Польского и "российскую оккупацию". За германскую оккупацию (вопрос о репарациях недавно снова был вынесен на повестку). За "советскую оккупацию". За то, что Польша пробила брешь в единстве социалистического лагеря и дала старт разрушению "империи зла" Советского Союза. Теперь вот - за "защиту" восточных границ Евросоюза от беженцев, порядок реагирования на требования убежища от которых строго регламентирован, однако стоически не соблюдается.

В современной польской интерпретации уже СССР и Красная армия наравне с Гитлером несут ответственность за разгром Варшавского восстания. Это притом, что при освобождении Польши погибло более полумиллиона советских солдат.

Целый Институт национальной памяти создан, чтобы напоминать, кто, за что и как много должен Варшаве.

Как ни странно, такое поведение "вечно обиженного" давало и дает свои плоды. Стоит, например, посмотреть на карту Польши до начала и после окончания Второй мировой войны, опустив оккупированные территории до "линии Керзона", населенные непольскими народами. Такое впечатление, что это исключительно Польша выиграла ту войну (справедливости ради необходимо сказать, что дрались польские солдаты самоотверженно, и напомнить, что численность только Войска польского превышала 400 тыс. человек).

Или обращает на себя внимание сальдо польских платежей в бюджет Евросоюза и полученных от него трансфертов. За время членства с 2004 года Польша на чистой основе получила в эквиваленте около 120 млрд долларов США. Не считая кредитной поддержки. Однако вместо лояльности к ценностям поддерживающего Евросоюза Варшава ведет себя крайне вызывающе.

Когда-нибудь это должно было всем надоесть (поэтому польская поговорка выбрана заголовком для материала).

Последней каплей могут стать молящие о помощи мигранты, которые обнажают суть "польского режима" как несоответствующего европейским гуманитарным ценностям. Это ничуть не отвлекает внимание и от противоречий с признанием верховенства национального права. Наоборот, усиливает восприятие "неевропейскости Польши".

В подтверждение позиция Европарламента: "Националистическому правительству Польши нельзя доверять в плане выполнения обязательств, приходящих со средствами ЕС" (из обращения основных парламентских групп в Еврокомиссию). В результате свыше 30 млрд евро помощи остаются замороженными. Это, полагаю, тяжелый удар по гордыне польских политиков и рейтингу правящей партии "Право и Справедливость", чье название звучит гротескно на фоне нарушения Польшей международного права.

Пробито и терпение Минска. Насаждение великопольской идеологии, формирование "пятой колоны", продвигающей польские интересы, эволюционировали до недвусмысленных угроз применения силы в отношении Беларуси (а значит Союзного государства с Россией). В ответ наше небо совместно патрулируют российские стратегические ракетоносцы и белорусские истребители, проводятся совместные учения ВС Союзного государства. А ведь о последствиях многократно предупреждали. Представляю, какие чувства вызывает в душе у поляка распространяющаяся в Глобальной сети шутка: "ответим шестым разделом Польши за шестой пакет санкций против Беларуси".

История ничему не научила недальновидных, высокомерных политиков, хотя уроков было немало…

Так, активная насильственная полонизация белорусов и украинцев в составе польской республики в 20-30-е годы прошлого века не могла не вызвать противодействия со стороны наших народов, которые уже имели свои национальные государства в составе СССР. Поэтому "пятый раздел" был лишь вопросом времени. В 1939 году произошло исторически закономерное воссоединение и белорусского, и украинского народа.

Заигрывание польских элит с Гитлером в расчете совместно реализовать захватнические планы. Отказ в пропуске Красной армии через свою территорию для противодействия нацистам, которых силами международной коалиции еще можно было остановить - последствия известны. Отказ в приеме высланных в 1938 году тысяч евреев - граждан Польши, проживавших в Германии, что по сути стало стартом массового уничтожения нацистами еврейского населения Европы. Чаще всего молчаливое сожительство с холокостом. И не только. Расправа в Кельце произошла уже после оккупации - кого винить, кроме как самих себя? (По польским законам автора этих строк могут привлечь к уголовной ответственности, такова она демократия и свобода слова по-польски).

Отдельного упоминания требуют многочисленные преступления "проклятых солдат" (Бурого и ему подобных) на освобожденных от германской оккупации землях. Мирные жители, преимущественно православные, военнослужащие тыловых служб Красной армии, ушедшей на запад добивать зверя в его логове, сотрудники правоохранительных органов стали жертвами банд польских националистов (теперь эти отщепенцы прославляются как национальные герои, многие награждены высшими польскими орденами, тогда как памятники советскому солдату-освободителю уничтожаются).

В данной связи хочу адресовать идеологам современного польского государства несколько вопросов. Как, господа, вы относитесь к волынской резне? Какие чувства вызывает у вас героизация фигурантов ОУН-УПА, уничтожавших ваших соплеменников? Неужели у вас это тоже другое?

Великая Польша? Великим не нужно переписывать историю, люстрировать целые эпохи, пытаться ретушировать народную память. Покраска фасада не делает прочнее фундамент.

Тем более у Польши есть все необходимое, чтобы стать привлекательной, динамично развивающейся страной. Трудолюбивый, образованный, предприимчивый народ. Благодатная земля, выход к морю и крепкие зарубежные диаспоры, которые способны подставить плечо для установления торгово-экономических связей.

Но все это портит политический нигилизм элит, их невероятная способность перессориться с соседями, создав проблемы "на ровном месте". В данной связи и сегодня актуально звучат слова Уинстона Черчилля, который весьма образно высказался по "польскому вопросу": "Храбрейшими из храбрых слишком часто руководили гнуснейшие из гнусных!.. Всегда существовали две Польши: одна боролась за правду, а другая пресмыкалась в подлости".

Сложившаяся ситуация не позволяет раскрыть потенциал взаимовыгодного сотрудничества Беларуси и Польши в экономической, научной, гуманитарной, культурной сфере. Не по вине Беларуси. А ведь мы родственные народы, имевшие на протяжении более двухсот лет единое государство. Созданное по согласию и в общих интересах. Адам Мицкевич, Тадеуш Костюшко, Станислав Манюшко и многие другие также много значат для нашей страны, как и для Польши.

Решить проблемы достаточно просто. Для начала "польской знати" нужно убрать из политической риторики менторство, научиться разговаривать на языке дипломатии и добрососедства. Не ультиматумов и санкций! Да хоть даже коммерции, что у поляков всегда получалось хорошо (сегодня, например, в Беларуси действует около 350 предприятий с польским капиталом). Отказаться от реваншистских настроений, поиска виновных в своих нынешних просчетах, копаясь в анналах истории. Уважать интересы других стран, не вмешиваться в их внутренние дела. Не ставить барьеров естественному для белорусов и поляков притяжению на базе родственных, дружеских и деловых связей.

И это точно совсем не задужо! -0-