Если экспорт - наше все, то в общем его стоимостном объеме продукция белорусского агросектора занимает всего около 10%. Но в государственном социально-экономическом планировании отечественное село с его проблемами занимает неизмеримо большее место. Ведь колхоз, ныне живущий под обновленным названием СПК, всегда был больше, чем производственный цех. Село было и остается социумом, который определяет образ и уровень жизни миллионов белорусов. Оттого чисто экономический взгляд на агросектор, сквозь категории рентабельности и прибыльности, будет страдать неполнотой. Взаимоотношения бюджета с селом - всегда больше, чем экономика.
В Беларуси сегодня сложилась многоканальная система бюджетной поддержки сельского хозяйства. Начиная от внутренних цен на калийные удобрения, на порядок ниже мировых прейскурантов, и заканчивая льготными жилищными кредитами для сельчан. Основные деньги идут из республиканского и региональных бюджетов. Крупным источником финансирования остается республиканский фонд поддержки производителей сельскохозяйственной продукции, продовольствия и аграрной науки. Экономисты давно уже используют такой интегрированный показатель, как объем бюджетного финансирования на 1 га сельскохозяйственных угодий. Так вот, в Беларуси этот показатель вырос с $59,6 в 2001 году до $225 в 2010-м. Это выше, чем в Российской Федерации, но заметно меньше уровня Евросоюза, отмечают эксперты.
Сопровождается ли рост бюджетных вливаний в АПК адекватным ростом сельскохозяйственного производства? На первый взгляд, утвердительный ответ дает внешнеторговая статистика: за 2000-2010 годы экспорт мясной продукции вырос с $37,91 млн. до $666,731 млн., молочной - с $65,117 млн. до $1 323,3 млн. В текущем году весь агроэкспорт ожидается на уровне $4,8 млрд., задача на 2013 год - $5,4 млрд.
Рост экспорта, однако, сопровождается таким же впечатляющим ростом кредиторской задолженности белорусского села. Накапливающиеся долги как перед бюджетом, так и перед предприятиями-поставщиками давно уже являются системной проблемой отечественного АПК. Отчасти это результат вечной гонки цен на материальные ресурсы и закупочных цен, но в значительной степени - отражение низкой производительности белорусских сельхозпредприятий.
Если правительство способно бюджетные задолженности реструктурировать или (если на то будет политическая воля) одним движением списать, то "Лидсельмаш" или "Гомсельмаш" таких жестов себе позволить не могут. Приобретение новой сельхозтехники проходит в белорусских СПК по графе "инвестиции" и украшает соответствующую статистику. Но, по сути, техника приобретается в формате товарного кредита или по лизинговой схеме, что опять же трансформируется в кредиторскую задолженность сельхозпредприятия.
В сравнительно компактной белорусской экономике все взаимосвязи на виду. И наращивание агроэкспорта такой ценой оборачивается финансовыми потерями (дебиторской задолженностью) отечественной промышленности. Что особенно актуально для белорусских производителей сельхозтехники, топлива и удобрений. Белорусская экономическая модель по-прежнему готова поддерживать агросектор, но терпеть положение, при котором село становится финансовой гирей на шее промышленности, становится все труднее.
Первые признаки того, что действующая схема господдержки АПК будет пересматриваться, появились уже пару лет назад. Своего пика бюджетные расходы на АПК достигли в 2008-2009 годах, после чего объемы госфинансирования белорусского села стали снижаться. На частном примере это иллюстрирует программа модернизации молочно-товарных ферм. Источником финансирования программы все менее становится бюджет, все более - собственные средства сельхозпредприятий.
Другими словами, белорусскому селу все чаще предлагают искать внутренние резервы для развития. Без всякого сомнения, в стране найдутся сельхозпредприятия, обладающие достаточным потенциалом. Их немного, и они все на слуху: СПК "Агрокомбинат "Снов" Несвижского района, КСУП "Совхоз-комбинат" Заря" Мозырского района, ОАО "Беловежский" Каменецкого района и еще десяток-другой процветающих отечественных сельхозпредприятий. Но они пока не образуют критическую массу, определяющую эффективность всего белорусского АПК.
Интересный анализ, хотя и с предсказуемыми результатами, провели на кафедре управления региональными системами АПК Института госслужбы Академии управления при Президенте Республики Беларусь. Там изучали эффективность использования инвестиций в белорусском агросекторе. Все обследованные хозяйства разделили на несколько групп, по критерию объема вложенных инвестиций на 100 га сельхозугодий. Так вот, сельхозпредприятия, вкладывавшие менее Br150 млн. на 100 га, при всем старании показывали минусовую рентабельность и в растениеводстве, и в животноводстве. Плюсовая рентабельность начинала появляться только у хозяйств, превысивших этот инвестиционный порог. Не поспоришь с Марксом: богатые становятся богаче, бедные - беднее.
Закон больших чисел в данном случае срабатывает очень наглядно, считает доцент кафедры, кандидат экономических наук Сергей Матох. Преимущества крупно-товарного производства проявляются здесь очередной раз. Субъекты хозяйствования, имеющие возможность инвестировать в развитие своего производства более Br150 млн. на 100 га сельхозугодий, на этой финансовой основе более эффективно ведут свою деятельность. Как правило, в эту группу входят хозяйства с полным циклом: производство - переработка - реализация. Это позволяет им осуществлять контроль за ценами и товарными потоками, ликвидировать промежуточные звенья и дублирующие операции, снизить накладные издержки, повысить конкурентоспособность конечной продукции, укрепить свое финансовое положение, что создает условия для их дальнейшего развития.
Назовем вещи своими именами. Бюджетные возможности помощи селу небезграничны. Господдержка, ровным слоем размазанная по всему белорусскому АПК, будет уходить бесследно, как вода в песок. На реальную отдачу можно рассчитывать только при адресной поддержке высокоэффективных предприятий. Но если правительству принять такое сугубо прагматичное решение, на что рассчитывать тогда остальным белорусским сельхозпредприятиям, каждое из которых одновременно и дом престарелых, и социальный приют, и безальтернативный работодатель?
Гипотетически решение существует. Правда, психологически нелегкое и организационно непростое. Разделить, наконец, экономическую и социальную функции господдержки села. В первом случае - выверенное финансирование на возвратной основе, во втором - обычные социальные программы помощи из расходной части бюджета.
Вторая системная проблема отечественного АПК в двери уже постучалась. Вступление России в ВТО с некоторых пор стало неотступным кошмаром белорусских аграриев. Необъятный рынок соседней страны был и остается основным для нашего агроэкспорта. И надо признать, свое место на этом рынке белорусские производители сумели завоевать. В нелегкой партизанской борьбе с российской ассоциацией "Союзмолоко" смогли занять 10% молочного рынка РФ. При этом конкурируя с мощными брендами Новой Зеландии, Финляндии, Франции и т.д. Сливочное масло продавали порой на грани нулевой рентабельности, лишь бы сохранить свое место на российских прилавках. Определенный смысл в такой стратегии можно увидеть.
С 22 августа Россия официально стала 156-м членом Всемирной торговой организации. Из этого факта проистекает много последствий. Но в рамках нашей темы отметим, что пошлины на молоко, сливки сухие и сгущенные, сливочное масло снизятся с 25% до 20%. На молочном рынке РФ возникает новая ценовая ситуация. Штурмовать рынок демпингом станет гораздо труднее.
Хорошая новость в том, что ценовые войны на российском рынке пока объективно откладываются. Эксперты в один голос предсказывают стабильно высокий уровень цен на глобальном рынке продовольствия в ближайшие год-полтора. Главным образом потому, что весь мир сейчас находится на пике стоимости товарных рынков. Среди конъюнктурных факторов упоминают не дотянувший до прогнозов урожай сои и кукурузы в США, основном поставщике кормовых культур.
Таким образом, у белорусских экспортеров продовольствия возникает известная временная фора перед началом первого раунда борьбы за российский рынок. И обязанность этой паузой грамотно распорядиться.
Помимо вечного в своей неоспоримости рецепта снижать издержки и повышать производительность, белорусским экспортерам предстоит овладевать новыми инструментами проникновения на рынки сбыта. Демпинг свое послужил, пора его сдавать в архив.
Сегодня на российском рынке у нашей продукции хорошая репутация, отметил Сергей Матох. Но пока на российских прилавках ее определяют общим названием "белорусская". Наши бренды "Савушкин продукт", "Молочный мир" и другие практически неизвестны. Между тем российский потребитель уже приучен к брендированной продукции. Он знает, что "Валио" - это продукт из Финляндии, Франция ассоциируется с торговой маркой "Данон" и т.д. Активное продвижение белорусских брендов, их узнаваемость позволили бы активнее работать с российскими розничными сетями. Основной товарооборот идет через них. Брендирование и переориентация на продукцию с более высокой добавленной стоимостью - вот способы удержаться на российском рынке и даже расширить на нем свое присутствие для белорусских производителей молочного и мясного ассортимента.
Товарными приоритетами белорусского агроэкспорта очевидно остаются молоко и мясо. И в той и в другой нише отечественным производителям придется сталкиваться с жесткой конкуренцией. Обладая избытками фуражного зерна, Россия уже отказывается от импорта мяса птицы и даже намеревается стать его экспортером. Официально объявлено, что после присоединения к ВТО Российская Федерация продолжит применение режима тарифного квотирования при импорте говядины, свинины и мяса птицы.
В этих условиях белорусский Совмин тоже стоит перед необходимостью менять прямолинейную и дорогостоящую практику бюджетных вливаний в АПК на ювелирную политику регулировки товарных рынков.
Пограничники, задерживающие фуры с контрабандным мясом, знают, о чем речь. Закупочные цены в Беларуси сегодня на 10-15% ниже российских.
СЕРПОМ ПО МОЛОТУ
В тех или иных формах государственная поддержка национального агропроизводителя известна во всех развитых экономиках. По большому счету, ее уровень определяется только возможностями странового бюджета.В Беларуси сегодня сложилась многоканальная система бюджетной поддержки сельского хозяйства. Начиная от внутренних цен на калийные удобрения, на порядок ниже мировых прейскурантов, и заканчивая льготными жилищными кредитами для сельчан. Основные деньги идут из республиканского и региональных бюджетов. Крупным источником финансирования остается республиканский фонд поддержки производителей сельскохозяйственной продукции, продовольствия и аграрной науки. Экономисты давно уже используют такой интегрированный показатель, как объем бюджетного финансирования на 1 га сельскохозяйственных угодий. Так вот, в Беларуси этот показатель вырос с $59,6 в 2001 году до $225 в 2010-м. Это выше, чем в Российской Федерации, но заметно меньше уровня Евросоюза, отмечают эксперты.
Сопровождается ли рост бюджетных вливаний в АПК адекватным ростом сельскохозяйственного производства? На первый взгляд, утвердительный ответ дает внешнеторговая статистика: за 2000-2010 годы экспорт мясной продукции вырос с $37,91 млн. до $666,731 млн., молочной - с $65,117 млн. до $1 323,3 млн. В текущем году весь агроэкспорт ожидается на уровне $4,8 млрд., задача на 2013 год - $5,4 млрд.
Рост экспорта, однако, сопровождается таким же впечатляющим ростом кредиторской задолженности белорусского села. Накапливающиеся долги как перед бюджетом, так и перед предприятиями-поставщиками давно уже являются системной проблемой отечественного АПК. Отчасти это результат вечной гонки цен на материальные ресурсы и закупочных цен, но в значительной степени - отражение низкой производительности белорусских сельхозпредприятий.
Если правительство способно бюджетные задолженности реструктурировать или (если на то будет политическая воля) одним движением списать, то "Лидсельмаш" или "Гомсельмаш" таких жестов себе позволить не могут. Приобретение новой сельхозтехники проходит в белорусских СПК по графе "инвестиции" и украшает соответствующую статистику. Но, по сути, техника приобретается в формате товарного кредита или по лизинговой схеме, что опять же трансформируется в кредиторскую задолженность сельхозпредприятия.
В сравнительно компактной белорусской экономике все взаимосвязи на виду. И наращивание агроэкспорта такой ценой оборачивается финансовыми потерями (дебиторской задолженностью) отечественной промышленности. Что особенно актуально для белорусских производителей сельхозтехники, топлива и удобрений. Белорусская экономическая модель по-прежнему готова поддерживать агросектор, но терпеть положение, при котором село становится финансовой гирей на шее промышленности, становится все труднее.
Первые признаки того, что действующая схема господдержки АПК будет пересматриваться, появились уже пару лет назад. Своего пика бюджетные расходы на АПК достигли в 2008-2009 годах, после чего объемы госфинансирования белорусского села стали снижаться. На частном примере это иллюстрирует программа модернизации молочно-товарных ферм. Источником финансирования программы все менее становится бюджет, все более - собственные средства сельхозпредприятий.
Другими словами, белорусскому селу все чаще предлагают искать внутренние резервы для развития. Без всякого сомнения, в стране найдутся сельхозпредприятия, обладающие достаточным потенциалом. Их немного, и они все на слуху: СПК "Агрокомбинат "Снов" Несвижского района, КСУП "Совхоз-комбинат" Заря" Мозырского района, ОАО "Беловежский" Каменецкого района и еще десяток-другой процветающих отечественных сельхозпредприятий. Но они пока не образуют критическую массу, определяющую эффективность всего белорусского АПК.
Интересный анализ, хотя и с предсказуемыми результатами, провели на кафедре управления региональными системами АПК Института госслужбы Академии управления при Президенте Республики Беларусь. Там изучали эффективность использования инвестиций в белорусском агросекторе. Все обследованные хозяйства разделили на несколько групп, по критерию объема вложенных инвестиций на 100 га сельхозугодий. Так вот, сельхозпредприятия, вкладывавшие менее Br150 млн. на 100 га, при всем старании показывали минусовую рентабельность и в растениеводстве, и в животноводстве. Плюсовая рентабельность начинала появляться только у хозяйств, превысивших этот инвестиционный порог. Не поспоришь с Марксом: богатые становятся богаче, бедные - беднее.
Закон больших чисел в данном случае срабатывает очень наглядно, считает доцент кафедры, кандидат экономических наук Сергей Матох. Преимущества крупно-товарного производства проявляются здесь очередной раз. Субъекты хозяйствования, имеющие возможность инвестировать в развитие своего производства более Br150 млн. на 100 га сельхозугодий, на этой финансовой основе более эффективно ведут свою деятельность. Как правило, в эту группу входят хозяйства с полным циклом: производство - переработка - реализация. Это позволяет им осуществлять контроль за ценами и товарными потоками, ликвидировать промежуточные звенья и дублирующие операции, снизить накладные издержки, повысить конкурентоспособность конечной продукции, укрепить свое финансовое положение, что создает условия для их дальнейшего развития.
Назовем вещи своими именами. Бюджетные возможности помощи селу небезграничны. Господдержка, ровным слоем размазанная по всему белорусскому АПК, будет уходить бесследно, как вода в песок. На реальную отдачу можно рассчитывать только при адресной поддержке высокоэффективных предприятий. Но если правительству принять такое сугубо прагматичное решение, на что рассчитывать тогда остальным белорусским сельхозпредприятиям, каждое из которых одновременно и дом престарелых, и социальный приют, и безальтернативный работодатель?
Гипотетически решение существует. Правда, психологически нелегкое и организационно непростое. Разделить, наконец, экономическую и социальную функции господдержки села. В первом случае - выверенное финансирование на возвратной основе, во втором - обычные социальные программы помощи из расходной части бюджета.
ЭКСПОРТНЫЕ РЕКИ В ТАРИФНЫХ БЕРЕГАХ
Привычным ориентиром для белорусского АПК уже много лет является прирост валовой продукции. Но более точным и адекватным показателем эффективности отечественного агросектора сегодня становится прирост экспорта, а еще точнее экспортной выручки. В выступлениях главы государства эта мысль формулировалась вполне отчетливо и не однажды.Вторая системная проблема отечественного АПК в двери уже постучалась. Вступление России в ВТО с некоторых пор стало неотступным кошмаром белорусских аграриев. Необъятный рынок соседней страны был и остается основным для нашего агроэкспорта. И надо признать, свое место на этом рынке белорусские производители сумели завоевать. В нелегкой партизанской борьбе с российской ассоциацией "Союзмолоко" смогли занять 10% молочного рынка РФ. При этом конкурируя с мощными брендами Новой Зеландии, Финляндии, Франции и т.д. Сливочное масло продавали порой на грани нулевой рентабельности, лишь бы сохранить свое место на российских прилавках. Определенный смысл в такой стратегии можно увидеть.
С 22 августа Россия официально стала 156-м членом Всемирной торговой организации. Из этого факта проистекает много последствий. Но в рамках нашей темы отметим, что пошлины на молоко, сливки сухие и сгущенные, сливочное масло снизятся с 25% до 20%. На молочном рынке РФ возникает новая ценовая ситуация. Штурмовать рынок демпингом станет гораздо труднее.
Хорошая новость в том, что ценовые войны на российском рынке пока объективно откладываются. Эксперты в один голос предсказывают стабильно высокий уровень цен на глобальном рынке продовольствия в ближайшие год-полтора. Главным образом потому, что весь мир сейчас находится на пике стоимости товарных рынков. Среди конъюнктурных факторов упоминают не дотянувший до прогнозов урожай сои и кукурузы в США, основном поставщике кормовых культур.
Таким образом, у белорусских экспортеров продовольствия возникает известная временная фора перед началом первого раунда борьбы за российский рынок. И обязанность этой паузой грамотно распорядиться.
Помимо вечного в своей неоспоримости рецепта снижать издержки и повышать производительность, белорусским экспортерам предстоит овладевать новыми инструментами проникновения на рынки сбыта. Демпинг свое послужил, пора его сдавать в архив.
Сегодня на российском рынке у нашей продукции хорошая репутация, отметил Сергей Матох. Но пока на российских прилавках ее определяют общим названием "белорусская". Наши бренды "Савушкин продукт", "Молочный мир" и другие практически неизвестны. Между тем российский потребитель уже приучен к брендированной продукции. Он знает, что "Валио" - это продукт из Финляндии, Франция ассоциируется с торговой маркой "Данон" и т.д. Активное продвижение белорусских брендов, их узнаваемость позволили бы активнее работать с российскими розничными сетями. Основной товарооборот идет через них. Брендирование и переориентация на продукцию с более высокой добавленной стоимостью - вот способы удержаться на российском рынке и даже расширить на нем свое присутствие для белорусских производителей молочного и мясного ассортимента.
Товарными приоритетами белорусского агроэкспорта очевидно остаются молоко и мясо. И в той и в другой нише отечественным производителям придется сталкиваться с жесткой конкуренцией. Обладая избытками фуражного зерна, Россия уже отказывается от импорта мяса птицы и даже намеревается стать его экспортером. Официально объявлено, что после присоединения к ВТО Российская Федерация продолжит применение режима тарифного квотирования при импорте говядины, свинины и мяса птицы.
В этих условиях белорусский Совмин тоже стоит перед необходимостью менять прямолинейную и дорогостоящую практику бюджетных вливаний в АПК на ювелирную политику регулировки товарных рынков.
Пограничники, задерживающие фуры с контрабандным мясом, знают, о чем речь. Закупочные цены в Беларуси сегодня на 10-15% ниже российских.
- размещаются материалы рекламно-информационного характера.